Почему прозвище „Сталин” стало похвалой? Почему диктаторам свойственны насилие и террор? Какие общества предрасположены к диктаторам? С какой целью Владимир Путин столь же проницателен, как Иосиф Сталин? Почему считается, что при Брежневе „жилось хорошо”? Почему генезис распада СССР восходит к сталинскому правлению? В чем парадокс 2014 года для молдаван? Почему молдаване свергли Воронина и Плахотнюка? Какие лекарства прописывает история от ностальгии по диктаторам, и насколько хорошими учениками являются молдаване на данном этапе в этом отношении? Ответы на эти и другие вопросы - в интервью доктора хабилитат исторических наук, старшего научного сотрудника Института истории Валентина Константинова, которое провел Валериу Василикэ.
---

- IPN: Господин Константинов, хотелось бы начать нашу беседу с личной истории. У меня есть близкий родственник, по сути, это последний из ныне живущих представителей поколения моих родителей. Несмотря на отягощенность возрастом и хроническими заболеваниями, он продолжает оставаться крепким человеком как в физическом, так и в нравственном отношении. Так вот, его прозвище в селе - „Сталин”. Я полагаю, что ни он, ни окружающие не осознают, что допущена огромная несправедливость на всем протяжении его жизни. Потому что всю свою жизнь он был и хорошим человеком и справедливым человеком. А ведь, по-моему, настоящий Сталин был его категорической противоположностью. Нельзя назвать хорошим человеком персонаж, убивший миллионы невинных людей собственной страны. Хотелось бы посредством нашего сегодняшнего диалога как-то прояснить эту несправедливость по отношению к моему родственнику, а это Бадя Ефрим, как по отношению ко множеству других людей, которые тоскуют по Иосифу Сталину и по другим, ему подобным. Как вы думаете, происходящее с моим родственником является единичной или типичной ситуацией?

- Валентин Константинов: Приведенный Вами случай так же сложен, как и общество, в котором мы живем. Человек, в принципе, как экзистенциальное существо, доверчив. Если человеку сказали, что то, что говорят по телевизору или пишут в газетах, правда, он верит этому. Я хотел бы, чтобы мы вспомнили то, что называлось культом личности Иосифа Сталина, разоблаченным Никитой Хрущевым, но не до конца. Фактическое разоблачение длилось около 10 лет, с 1953 года, когда арестовали Берию и свалили на него все, что было сделано плохого в Советском Союзе, хотя до него было несколько этапов. Это был Ягода - министр внутренних дел, Ежов - министр внутренних дел. На самом деле, большинство несправедливостей было совершено во времена Ежова, в.т.ч. те репрессии с созданием ГУЛАГ-а и так далее. И только после 22-го съезда КПСС Сталина убрали из Мавзолея. Смотрите, 10 лет, год за годом, а люди едва лишь начинают привыкать к обратной стороне критического мышления: „До сих пор Сталин был божеством, Богом, умирает Сталин, мы все умираем, начинается третья мировая война, а теперь оказывается, что нам говорят, что Сталин был... Не верю этому. Я верю в ту религию, которую мне однажды привили”.

Вспомните, сколько оппортунистов примкнуло к Движению национального возрождения, которые раньше прославляли Ленина: „Да здравствует Владимир Ильич Ленин!”. И они сменили лозунг на „Да здравствует Стефан Великий!” И эта метаморфоза, проявление оппортунизма, происходит на глазах у этого Бади Ефрима. Бадя Ефрим, человек стойкий, принципиальный, этого не приемлет. Он и ему подобные скажут: „Уж лучше мне придерживаться своей веры ... Да, нехорошо, убили, вымели все с чердаков. Но другие пришли, не Сталин выгреб все с чердаков”. В их сознании останется, что существовали плохие исполнители приказов из центра. „В центре сказали: „Принеси нам пшеницу”, но не сказали „оставь людей умирать”. Следовательно, „в голодовке 1946-1947 годов виновен не Иосиф Виссарионович, не Коммунистическая партия, а активисты на местах, которые неправильно поняли приказ Партии...”.

- IPN: Какие главы государств считаются диктаторами и/или автократами и почему? В какой степени насилие и террор, которые они создают, относят их к этой категории?

- Валентин Константинов: Насилие и террор характеризуют их до тех пор, пока они должны устранить любую оппозицию. Не существует диктатуры без пользующихся чрезмерным спросом репрессивных органов. Репрессивные органы есть и в демократических государствах, но в диктаторских режимах обязательным условием является подавление любой оппозиции. Существуют разные виды диктатуры. И в Российской Федерации сегодня есть несколько партий, некоторые даже заявляют о себе как о партиях, противостоящих партии Владимира Путина. Это подконтрольная оппозиция. Им говорят, что „вам разрешено критиковать только до этого предела”. И они знают, что нельзя выходить за рамки. Тех, кто выходит за линию, вытесняют, сажают в тюрьму и не разрешают, собственно, проявится. Существует в российском обществе определенная предрасположенность, симпатия, подготовка к такому режиму. Многие довольствуются только тем, что у них есть работа. Интересно то, что революционные ситуации возникают не там, где люди очень бедны и ничего не имеют, а когда появляется средний класс, который предъявляет какие-то требования к власти, а власть пренебрегает его ожиданиями.

- IPN: Насколько бывшие высокопоставленные советские лидеры соответствуют этой категории диктаторов и/или автократов? На самом деле их у нас было не так уж и много: Ленин, Сталин, Хрущев, Брежнев, не знаю, можно ли отдельно рассматривать Андропова и Черненко, а о Горбачеве, думаю, придется говорить отдельно...

- Валентин Константинов: Владимир Ульянов умирает в возрасте 53 лет, истощенный, уставший, больной. Мы не знаем, что было бы, если бы он прожил дольше. Мы знаем поведение Владимира Ульянова в Гражданскую войну, когда произошло массовое истребление людей. Владимира Ульянова всегда интересовала только власть. Помимо большевистской партии в России было множество других партий, гораздо более активных, решившихся на определенную форму террора, например, те же самые революционные социалисты, в партийной программе которых значилось физическое истребление своих соперников. На этом фоне появляется Владимир Ульянов. Но в 1921 году, в условиях полного кризиса в России, он начинает эту новую экономическую политику (НЭП). Сталин ликвидировал эту политику. Сказал, что это нехорошо, возвращаемся к политике индустриализации и коллективизации, выжимая все из сельского хозяйства, что и произошло в период 1932-33 годов, когда снова многие миллионы людей умерли с голоду. И это не единственный способ осуществления индустриализации. Был также ГУЛАГ, который снова должен был работать на российский военный комплекс. Очень дорогостоящий, сопряженный с огромными человеческими жертвами. И Ленин, и Сталин совершили очень много преступлений, они отдавали такие приказы. Ленин лично подписывал свои приказы, Сталин же, с самого запуска этой машины террора, постарался никогда не подписывать документ в одиночку.

- IPN: Значит ли это, что он осознавал, что делает? Что совершает преступления?

- Валентин Константинов: Сталин был очень проницательным человеком. Подумайте только об участии Советского Союза в первой фазе Второй мировой войны. Сталин не нападает на Польшу в один день с Гитлером. Он выжидает, чтобы польское правительство ушло в изгнание: „Мы идем защищать мирное население, наших белорусских и украинских братьев”. Идеологический аспект всегда играл исключительную роль, и если мы посмотрим на то, что происходит сегодня в Российской Федерации, то как будто все постулаты времен Иосифа Сталина были скопированы как на ксероксе.

- IPN: Можем ли мы рассматривать вместе Никиту Хрущева и Леонида Брежнева сквозь призму их принадлежности к категории самодержавных правителей? В какой степени они были причастны к актам массового насилия?

- Валентин Константинов: Скорее, Хрущев, который в 1962 году жестоко подавил забастовку рабочих в городе Новочеркасске... Но тогда об этом мало что было известно, все скрывалось и замалчивалось.

- IPN: Каковы корни такого метода руководителей СССР? Почему именно такой тип людей один за другим оказались у руля крупнейшего на земном шаре государства? Их привели туда случайность или закономерность?

- Валентин Константинов: Не будь один Хрущев, был бы другой Хрущев. Если был бы не Сталин, то был бы Лев Давидович Троцкий. Боюсь, что с Троцким дела обстояли бы даже хуже. Троцкий был одним из идеологов движения левого толка.

- IPN: Почему, например, тогда к руководству не призвали такого как Горбачев?

- Валентин Константинов: Когда большевики захватили власть, уж точно, что за полгода до этого никто не представлял себе, что они смогут взять власть. Они взяли власть. Что делаем с властью? Но какова обстановка на местах? Анархия. Не следует забывать, что во время Гражданской войны в России царит беспредельная анархия. Они принялись наводить порядок. Навели свой порядок ...

- IPN: ... с 11 миллионами жертв

- Валентин Константинов: Они бы решили проблему, пожертвовав еще столькими бы жизнями. Их интересовала власть. Они рассуждали примерно так: „Что надо сделать, чтобы остаться у власти? Есть два пути: порядок через насилие или демократическими методами. Но при демократии теряешь власть. Ликвидируем любую демократию, чтобы не потеряли власть мы”. Параллельно начинается противостояние внутри большевистской партии, ведь для них власть означает „моя власть”. И полагаю, что не будь Сталина, был бы другой такой же.

- IPN: Диктаторы совершают свои преступления от имени государства и с помощью государственных инструментов. В какой мере „виновата” в сложившейся ситуации философия насилия, которую приписывали власти как обязательный атрибут, веками разрабатывавшаяся и проводившаяся в жизнь?

- Валентин Константинов: По закону джунглей побеждает сильнейший. Они применили этот закон, установили ту систему действий, когда все должно было решаться внутри только одной политической партии, и шла борьба между разными фракциями. Изначально Сталин боролся с Троцким, Сталин победил. Началась борьба между Сталиным, Каменевым, Зиновьевым, Бухариным, и снова победил Сталин. И в 1937-38 годах он всех их истребил. Здесь речь идет о режиме, который поедается изнутри, потому что генезис распада Советского Союза находится в правлении Сталина. Вокруг него не осталось ни одного инициативного человека. Все должны были подчиниться воле руководителя. То же самое ждет путинскую Россию. Что происходит, когда правитель умирает? Всё разваливается. Нет людей, способных принимать решения, проявлять инициативу. Есть только люди, ожидающие приказов из центра.

- IPN: И когда, наконец, появляется кто-то, то появляется в лице кого-то вроде Горбачева, что ведет к неминуемому распаду?

- Валентин Константинов: Распад был неизбежен. Эта система была обречена, чтобы однажды рухнуть. Распалась. Существовал период, который люди помнят добром, время правления Брежнева. Тогда резко подорожала нефть. Был кризис на Ближнем Востоке, арабские страны отказались поставлять необходимое количество нефти, как тут же приходит Советский Союз с предложением, а люди помнят, что им жилось хорошо, у них была работа, их не заботил завтрашний день. Но этот период закончился. Эти люди не были подготовлены к эффективному управлению страной. Это напоминает мне и о днях, в которые мы живем сегодня. Эти наши связи с Россией, они до сих пор жизненно важны, потому что мы до сих пор получаем оттуда газ. Готовы ли мы платить за газ больше? Еще нет. Однажды мы скажем, что да. Мы даже не осознаем, что стали жить лучше в Республике Молдова с 2014 года, с того времени, когда мы стали больше платить за газ. Это парадокс. Чем больше мы удаляемся от России, от зависимости от России с экономической точки зрения, тем больше приближаемся к европейским ценностям и структурам, тем лучше мы живем в стране. Сделайте несколько фотоснимков на трассе Кишинэу-Кэушень-Штефан-Водэ, один в 2010 году, один в 2015 и один в 2022 году. Когда я увидел, сколько супермаркетов было открыто, был приятно удивлен. Такие супермаркеты, как признак лучшей жизни, открываются и в других регионах.

- IPN: Какие лекарства прописывает нам история, а также современная жизнь для излечения от тоски по диктаторам?

- Валентин Константинов: Сначала - образование. Кто сегодня согласится принять национальную стратегию в сфере образования? Никто. Эта стратегия подразумевает обучение всех, изменение образа мышления. Прежде всего, это означает, что мы должны идти на выборы; что мы, общество Республики Молдова, должны предлагать политические партии. И все те, кто занимается политикой, пойдут в гражданское общество, будут прислушиваться к мнению этих людей. Гражданское общество должно предоставить политикам дорожную карту для ее реализации.

- IPN: И если никто не примет такую стратегию, дела в молдавском обществе пойдут и дальше путём ностальгии по прошлому?

- Валентин Константинов: Я начну с несколько оптимистичной предпосылки, что наше общество, какое оно есть, не так уж и плохо. Республика Молдова с населением в 2,5 миллиона человек не очень-то может предложить модели другим странам. Но она постаралась позаимствовать некоторые модели у соседей. Одной моделью послужил Траян Бэсеску, другой моделью - Владимир Путин, еще одной - Лукашенко. Но когда Владимир Воронин попытался взять на себя некоторые прерогативы отца народов, случилось 9 апреля. 9 апреля 2009 года молодёжь вышла, чтобы сказать, что больше не хочет его видеть. У нас был Владимир Плахотнюк. Молдаване же свергли Владимира Плахотнюка. У молдаван нет этой привязанности только к одному человеку. К Владимиру Путину - да, потому что он где-то далеко, может быть, потому что он президент большой страны. В 2000-х многие молдаване думали, что Россия с Путиным станет сильней. Мы в 2000 году еще не понимали, что сильная Россия во главе с Владимиром Путиным нам, молдаванам, ничем не поможет.

У нас есть эта ностальгия, потому что так нам ее привили. У нас был тот период 90-х, который действительно был трудным. Мы выжили и теперь понемногу начинаем развиваться. Опять же, это не означает, что мы не должны критиковать. Есть монополии, навязанные цены, какие-то формулы, по которым кто-то богатеет в одночасье. Но мало-помалу, в том числе через образование, протесты, политические партии, через новое видение, мы обязательно добьемся успеха.

Интервью реализовано в рамках проекта „100 лет СССР и 31 год без СССР: ностальгия по химерам” при поддержке немецкого Фонда Ханнса Зайделя. Видео-вариант можно посмотреть здесь.