Op-Ed
	Наблюдая за развитием/деградацией ситуации в Украине и Грузии, можно прийти к выводу, что по итогам случившегося в Молдове ЕС мало чему научился в плане последствий терпимости к олигархическим элементам. Поэтому реконфигурация российского фактора в соответствии с молдавской моделью приобретает черты всё более реального сценария...
Дионис Ченуша

Намерения Европейского союза интегрировать своих восточных соседей в рамки работающей, качественной и демократической нормативно-институциональной модели сталкиваются со всё новыми источниками непредсказуемости. Условия, в которых с 1 декабря 2019 года предстоит работать новой Европейской комиссии, возглавляемой Урсулой фон дер Ляйен, являются нестабильными и враждебными. Их нестабильность связана с расшатыванием демократических стандартов внутри ЕС. Такие политические режимы, как в Польше, Венгрии, Болгарии или на Мальте, ослабляют правовое государство на национальном уровне, а также легитимируют себя за счёт участия в общеевропейских партиях. Враждебность обстановки в Европе выглядит неизбежной из-за дезинтеграционных элементов („Brexit”), антиевропейской националистической риторики и конкуренции со стороны интеграционных проектов, запущенных режимами, базирующимися на „властной вертикали” (IPN, 5 ноября 2019 г.). Эти темы будут соперничать за внимание Европейской комиссии с вопросами торгового характера (США), экологическими вопросами („Европейское зелёное соглашение”) и вопросами безопасности (внедрение технологии 5G) (Politico.eu, 29 ноября 2019 г.).

Ситуация у восточных соседей ЕС

Три параллельных политических процесса с неясными последствиями вынуждают более пристально взглянуть на отношения ЕС с „еврооптимистичными” странами Восточного партнёрства. Первый толчок, с неизбежными политическими последствиями заключается в переосмыслении условий расширения ЕС, которые обесценивают притягательность европейской перспективы. Ведь пересмотр механизма расширения, предложенный Францией по указанию президента Эммануэля Макрона, может травмировать европейскую перспективу, превратив её в труднодостижимую цель. Повышение требований, диверсификация критериев (пере-)оценки и введение механизма дисквалификации и приостановки переговоров о вступлении в ЕС умножают политические издержки для проевропейских сил в странах Западных Балкан и Восточного партнёрства (Euroactiv, ноябрь 2019 г.).

Второй процесс вытекает из содействия конструктивному диалогу с Россией без предъявления условий в виде восстановительных действий в отношении международного права и/или европейской архитектуры безопасности. Напротив, при поддержке Франции Россия уверенно вернулась в Парламентскую ассамблею Совета Европы, из состава которой она была исключена ранее за свои действия против Украины (IPN, 7 октября 2019 г.). Кроме того, Париж призывает положить конец озабоченности НАТО по поводу реальных угроз, неизменно исходящих от российского фактора (Bloomberg, 28 ноября 2019 г.). Рассматриваемое как капитуляция перед лицом российской военной, информационной и антидемократической агрессии, возобновление диалога с Россией пока не проникло в учреждения Евросоюза. Германия, сопротивление которой оказалось нейтрализовано её собственным аппетитом к российскому газу, демонстрирует весьма попустительский подход к макроновскому доброжелательному отношению к России. Нормализация отношений с режимом Владимира Путина, „впрыснутая” однажды и в кровоток европейских структур, несёт с собой риск опошления проевропейской риторики в ассоциированных с ЕС странах – Украине, Молдове и Грузии.

Третий конгломерат процессов коренится во внутриполитических противоречиях, существующих у проевропейских восточных соседей ЕС. Партийный и индивидуальный эгоизм препятствуют реализации национальных стратегических интересов и преобладают над обязательствами по европейской интеграции в области правового государства.

Украинские власти при президенте Владимире Зеленском борются с олигархическим влиянием лишь выборочно. Так, экс-президент Петр Порошенко является фигурантом более чем 10 уголовных дел, в то время как Игорь Коломойский, совершивший хищения из Приватбанка, ущерб для госбюджета от которых составил порядка 5 миллиардов долларов, совершает беспрепятственные атаки на такие государственные учреждения, как Национальный банк Украины (Intellinews, 28 ноября 2019 г.). А недооценка российских планов на Донбассе ухудшает стратегические позиции Киева, уже подорванные политической борьбой в США („трамповское злоупотребление влиянием, проецируемое за пределы страны") и игнорируемые Францией (реализация „формулы Штайнмайера”) и Германией („Северный поток-2”).

Попытки обновления грузинской политической системы исчерпали институциональные пути и перешли к мерам по решению проблем управления страной за счёт „власти улицы” (Agenda.ge, 30 ноября 2019 г.). Протесты объединённой оппозиции (включающей в себя около 30 политических партий) ставят перед собой цель подорвать легитимность политического режима, зависимого от олигарха Бидзины Иваншвили, путём демократизации избирательной системы в канун выборов 2020 года (GeorgiaToday, 29 ноября 2019 г.).

В Молдове правящий альянс раскололся под давлением структурных реформ, впрочем, компенсированных активным жонглированием геополитическими векторами (3DCFTAs, 18 ноября 2019 г.). В результате последовательный характер реформ, необходимых для укрепления демократических институтов и защиты их от политической коррупции, оказался под угрозой (NewEasternEurope, 27 ноября 2019 г.).

Реконфигурация российского фактора на восточных границах ЕС

Российское присутствие возвращается в Восточную Европу, несмотря на то, что часть стран этого региона находятся на продвинутых этапах европейской интеграции. После начальной стадии противостояния европейской повестке дня (2013–2014 годы), которую поддерживают Украина, Грузия и Молдовой, Россия переходит к этапу корректировки своих интересов в соответствии с местными реалиями, переживающими сопряжённый с трудностями  переход к европейской модели функционирования. Проникновение европейских норм, переформатирование торговых потоков и текущие демографические изменения Россия расценивает как подходящий момент для того, чтобы вернуться в игру. Её целью, по-видимому, является не полное устранение европейского элемента, а его реконфигурация для сожительства с ним.

Действия российского фактора на восточных границах ЕС порождают как минимум три модели поведения политических элит, повышающих предрасположенность к России или побуждающих к сокращению влияния конкурирующего фактора – европейского.

- Нарастание агрессивности сепаратистских регионов („Южная Осетия”) в Грузии позволяет отвлечь внимание грузинских граждан от ухудшения демократического климата. В то же время, власти, близкие к олигарху Иванишвили, используют вызванную Россией уязвимость для того, чтобы смягчить критику европейскими партнёрами недостатков правового государства в Грузии. Так, качество реформ снижается, а энергия общества смещена в направлении обеспечения безопасности и общественного порядка, что может стимулировать авторитарное мышление, если роль демократических институтов уменьшается.

- Эксплуатирование пацифистских настроений в районах, подвергшихся российскому военному вмешательству, точно характеризует совпадение политических целей украинского лидера Владимира Зеленского с российской стратегией по замораживанию конфликта на Донбассе.  Косвенно российский фактор становится полезным для новой украинской политической силы, а также для европейцев, уделяющих  приоритетное внимание отношениям с Москвой. В реальности, и первая, и вторые оказываются в проигрыше из-за уступок, сделанных российской стороне ради „мира любой ценой”. Таким образом, украинские власти подрывают легитимность, необходимую для проведения реформ, связанных с продвижением к европейским стандартам. Одновременно европейские игроки подтверждают геополитическое превосходство России и способствуют подрыву авторитета европейской интеграции среди восточных соседей ЕС.

- Извлечение выгоды из политических кризисов, такое как участие России в мирной передаче власти в Молдове, привело к власти пророссийские силы (3DCFTAs, 1 сентября 2019 г.). Уравновешивание в рамках процесса принятия решений существующих европейских устремлений открытым интересом к взаимодействию с представителями евразийской интеграции внесло значительный вклад в популяризацию идеи сосуществования двух геополитических векторов. Молдавский пример может вдохновить Россию на другие подобные операции в регионе. Но прежде правительству меньшинства, опирающемуся на пророссийских социалистов, необходимы внутренние и внешние ресурсы для стабилизации бюджета (3DCFTA, 27 ноября 2019 г.), а президент Игорь Додон должен получить второй мандат в 2020 году.

Отголоски случившегося в Молдове

Ситуация в Молдове высветила политические повороты, которые способны повлиять на европейскую повестку дня и в какой-то степени применимы к другим странам региона. В частности, наблюдается причинно-следственная связь между наличием олигархического фактора, его разрушительным характером для внутриполитической динамики, „отбеливанием” пророссийских сил и, наконец, добровольным достижением баланса в сфере геополитической ориентации.

Олигархический элемент представляет собой неполадку демократической системы, которая, не будучи устранена, приводит к отрицательным последствиям для сменяемости власти и жизнеспособности институтов. Олигархический режим дискредитировал присутствие ЕС в Молдове и может сделать то же самое в Украине и Грузии, если он не станет мишенью политических условий и отраслевых реформ, прежде всего – в сфере юстиции. Дискредитация ЕС в случае Молдовы стала результатом терпимости к политическим силам, связанным как с олигархическим влиянием, так и с европейским вектором, имидж которых оказался серьёзно и необратимо подорван.

На фоне разочарования в прежних проевропейских силах политической системе нужно время для того, чтобы породить новые политические партии, которые сумеют заручиться доверием более прозападно настроенной и более требовательной к реформам общественности.

В этих условиях политической сумятицы силы с консервативным отношением к реформам, близкие к желательному для России политическому профилю, становятся более привлекательными для электората. Следовательно, хотя европейская интеграция и продолжается, она становится относительной и уравновешивается нормализацией отношений с Россией или даже с евразийским вектором.

Вместо заключения…

Действия ЕС в соседних с ним странах, как и его бездействие, не только ослабляют его собственные позиции и позиции проевропейских сил, но и являются открытым приглашением для политических игроков со стратегическими целями, противоположными европейской интеграции. Травмирование европейской перспективы является неправильным ответом на проблему эффективности европейской интеграции, которая может иметь долгосрочные (гео-)политические издержки. В то же время, неучастие в мерах по предотвращению укрепления олигархических факторов среди восточных соседей ЕС несёт с собой угрозы для устойчивости проевропейских настроений в обществе.

Наблюдая за развитием/деградацией ситуации в Украине и Грузии, можно прийти к выводу, что по итогам случившегося в Молдове ЕС мало чему научился в плане последствий терпимости к олигархическим элементам. Поэтому реконфигурация российского фактора в соответствии с молдавской моделью приобретает черты всё более реального сценария.

IPN публикует в рубрике Op-Ed материалы авторов извне редакции. Высказанные ими мнения не обязательно совпадают с мнениями редакции.