Республика Молдова подошла к 22-му году своей независимости. Агентство IPN реализует цикл материалов об успехах и неудачах в развитии страны. Представители власти, эксперты, бывшие и действующие политики высказывают свои мнения по поводу тех шагов, которые предпринимала Молдова с 27 августа 1991 года и по сей день.
---

Материал №. 16 из цикла IPN „ Молдова-22. Шаги вперед и шаги назад, приуроченный ко Дню независимости

Новейшую историю независимой Республики Молдова можно разделить на несколько периодов, в зависимости от социально-экономических процессов, их обозначивших. Эти периоды, в свою очередь, обусловили появление  политических лидеров, которые не только представили их, но и смоделировали в определенной степени. Сотворение истории и сотворение личностей –  процессы взаимозависимые, которые идут рука об руку везде и всегда, и Республика Молдова не могла стать исключением в этом смысле.

По критерию взаимозависимости можно говорить о „периоде Снегура”, „периоде Лучинского”, „периоде Воронина” и  ”периоде Филата”, со всеми оговорками, вытекающими из условности такой периодизации в новейшей истории Молдовы.

Эти периоды довольно естественно вытекают один из другого и переливаются один в другой, каждый вбирая в себя признаки предыдущего, его положительные и отрицательные моменты, но каждый из них представляет собой и новый этап, пусть трудный, в развитии нашей страны, всех ее жителей. У каждого из четырех национальных лидеров есть свои заслуги и своя ответственность за то, как шли дела в "его" периоде, но эти заслуги и эту ответственность разделяем и мы, жители этой страны, которые не торопимся образовать единое общество, единую нацию, единое государство. Заслуги и ответственность в первую очередь наши, тех, кто ждал и призвал к власти лидеров и партии, вручил им собственные судьбы, терпели их, возможно, больше или меньше, чем следовало бы. Потому, условно говоря, полное наименование каждого периода содержит имя лидера, который руководил нами тогда, плюс имя каждого из нас. Например: "Период Мирча Снегур  + гражданин ...». Только при таком подходе мы сможем лучше понять, что произошло со всеми нами за все эти годы независимости в каждом из этих периодов отдельно.

Период Мирча Снегур + (1990-1996)

Это был самый сентиментальный, прекрасный, полный надежд период, но и самый опасный , самый хаотичный и самый несостоявшийся с точки зрения материализации выпавших нам шансов. Эти оценки с чистой совестью можно отнести и к стилю правления президента Снегура. Он был совестлив и мужественен, в политике проявлял здравый смысл и крестьянскую мудрость, но ему не хватило политической подготовки и политической интуиции для того, чтобы противостоять вызовам, порожденным распадом советской империи и необходимостью обустроить жизнь по-новому.  

Он проявил способность направить энергию движения национального возрождения в мирное, конструктивное русло, но порой проявлял чрезмерную осторожность, нередко переходившую в слабость, в освоении этой энергии, в ее использовании для быстрой и радикальной трансформации новой страны. Снегуру принадлежит заслуга Молдовы идти некоторое время в ногу с экс-советскими странами Балтии, порой даже опережая их в осуществлении реформ; и ему же можно приписать вину за замедление темпов реформ, что впоследствии подготовило почву для их торможения или переориентации совсем в другом направлении.

С достоинством нес крест войны, развязанной на берегах Днестра внешними силами, но выиграть ее не смог, так как вырвать победу у тех сил  было  невозможно. А возможно, он и не захотел бы победить в той войне, если бы взамен потребовалисб новые человеческие жертвы. Поэтому нестправедливой войне предпочел унижение несправедливого мира.

Наделил землею крестьян, обездоленных советским режимом. Но так как программа „Pământ” (Земля) не была продумана как следует, она в значительной степени оправдала имя, которым ее наделили оппоненты – „Mormânt” (Могила). В итоге были похоронены многие надежды многих крестьян, хотя со временем стало ясно, что некоторым удалось добиться успеха. Но их было слишком мало, приложенные усилия оказались непосильно обременительными, а результаты не оправдали ожиданий.

Интуитивно склонялся в сторону Запада и западных ценностей, но не смог найти в себе силы перерезать пуповину, связывавшую его и его страну с восточным пространством.

Положил в основу страны принципы первой демократической Конституции, в которой, однако, нашло отражение и нерешительность молдавского общества и его первого президента.

Период  Петру Лучински + (1997 – 2001)

Самый ловкий молдавский политик в этот период, которому, по всем признакам, даже льстил присвоенный ему эпитет „şmecherilovici” (словосочетание „şmecher” – ловкий и отчества на русский лад „Chirilovici” – наше прим.). Искусно использовал отлив, который переживало движение национального возрождения, и первые волны разочарования охватившего общество для того, чтобы прийти к власти. Попытался перевести состояние дел в обществе из области чувств и сантиментов в область здравомыслия и прагматизма.  Понял, что национализм перестал функционировать, но взамен не предложил ничего в качестве объединяющей идеи, равной по силе и масштабам.

За его плечами был богатый политический опыт, который позволил ему оказаться в последние годы бывшего СССР в высших сферах того режима.  Однако политическая интуиция и опыт не очень  помогли ему (как не помогли и нам)  в условиях, когда правила политической игры перестали функционировать в отношениях как внутри страны, так и  за ее пределами.. Как не помогли многочисленные, тесные и влиятельные связи, которые у него имелись в Москве, для того, чтобы урегулировать приднестровский конфликт. Пошел на уступки, рассчитывая, что уступят и ему. Но его надежды не оправдались.

Его общий посыл отличался примиренческим характером, который нашел поддержку в обществе, в отличие от других представителей политического класса той поры, которые к тому времени еще не покинули баррикады и питали тщетные иллюзии насчет того, что за их спиной тесными рядами остаются их сторонники.  Но не смог собрать слишком много людей вокруг своего консенсуального посыла –  то ли сам Петру Лучински был не слишком искренен, то ли ситуация еще не созрела и нужно было время для того, чтобы  в обществе и политическом классе образовалась критическая масса для запуска  интеграционистских, конструктивных и консенсуальных процессов.  Не вина и не заслуга второго президента потому, что эта критическая масса не накоплена по сей день.

За пределами страны проводил политику  „ласкового теленка, который двух маток сосет”. Но и ему, и Молдове пришлось довольствоваться в лучшем случае, „искусственным молоком”.

Тем временем страна, лишенная ориентиров и мобилизующих идей, скатывалась все ниже, зарплаты и пенсии выдавались с большим опозданием или в галошах. Для тех, кто не знает: это непромокаемые, обычно резиновые накладки, которые надеваются на туфли или ботинки для защиты обуви.  В Молдове в период Петру Лучински увеличилось число людей, которые надевали галоши на босу ногу, в том числе в очень холодное время года.  Это был и период мировых и региональных финансовых и экономических кризисов.

Это был самый трудный период. Петру Лучински пришел к власти в Молдове либо слишком рано, либо слишком поздно. Или же аналогичную политическую судьбу разделил бы любой лидер, которому пришлось бы нести его крест в тот период.

Период Владимир Воронин + (2001-2009)

Первые два периода вылились в третий, соответственно, Мирча Снегур и Петру Лучински вызвали Владимира Воронина.

Воронин – самый крупный и самый большой долгожитель из всех активных политиков, которые были у Республики Молдова до настоящего момента. Это если исходить из того, что смыслом и  целью политической деятельности является власть, приход к власти и ее удержание. Этот его статус практически в равной степени со знаком плюс и знаком минус. Смутные времена требовали авторитарного лидера, и он пришел.

Он пришел во главе механизма, основанного на его авторитете и строгой дисциплине – Партии коммунистов. Впервые в современной истории, а также во всемирной истории коммунистическая партия пришла к власти демократическим путем, в результате демократических выборов, соответственно, без  революций и кровопролития.  В значительной степени это заслуга Воронина, его понимания политической деятельности и его харизмы. Но после этого демократия в Молдове частично пострадала.

С Партией коммунистов у власти Владимиру Воронину удалось изменить превратное назначение галош, пенсии и зарплаты выдавались деньгами, вовремя и даже выросли. Многие были удовлетворены теми переменами и  с ностальгией говорят о них до сих пор. Но простой подсчет, произведенный неким пенсионером несколько лет назад, показывает, что за каждый из восьми лет правления коммунистов его пенсия увеличилась в среднем на 50 леев (немногим более 3 евро). После этих  „увеличений”, а также последующих правительств, его пенсия приблизилась к 40 евро в месяц, что далеко не покрывает прожиточного минимума. Многим людям приходится довольствоваться такими же доходами, а многие лишены и этого. Миграция молдаван за границей в поисках хлеба насущного достигла самых высоких показателей именно в период правления коммунистов. Разумеется, эти „заслуги” должны разделить и остальные периоды, но, тем не менее, у периода Воронина было больше шансов, а значит, и больше ответственности за то, чтобы жизнь людей была лучше. 

Заслуга третьего президента в том, что он обеспечил Молдове и молдаванам достаточно долгий период стабильности после стольких лет волнений, политических и социальных брожений.   Но это была в значительной степени стабильность болота.  Владимир Воронин имел комфортность стабильного правления, частично с конституционным парламентским большинством, что давало возможность перевернуть несуществующие в Молдове горы. Но не перевернул.

Вопреки своему сильному характеру, Владимир Воронин за время своего президентства метался в своих решениях больше и сильнее других. Достаточно гибкий и либеральный внутри страны в период своего первого мандата, он стал жестким и непримиримым в годы второго мандата. „Кто не с нами, тот против нас” – это был его последним лозунгом, наверное. Политическую оппозицию он либо подмял под себя, либо уничтожил. Пресса, и без того малочисленная, имела шансы выжить только в том случае, если поддерживала режим. Разрушение медиа-холдинга столичной мэрии – убедительный тому пример.

К бесспорным заслугам Воронина следует отнести тот факт, что он способствовал открытию восстановлению многих церквей и монастырей, что не было сделано ни до, ни после него. Но он же ответственен за то, что вовлек  мажоритарную в Молдове Православную церковь в свои политические игры. Церкви понравилась эта неестественная для нее роль и продолжает играть в эти игры и сегодня – индивидуально или, возможно, негласно, с подачи своих прежних покровителей.

На внешней арене также колебался между решительным курсом на Восток, соответственно, на Союз Россия-Беларусь, и ориентацией на Запад, соответственно, на Европейский Союз. Какие бы заслуги ни приписывала  себе следующее правительство в вопросах сближения с ЕС, однозначно,  именно Воронина заслуга в том, что  были сделаны и первые шаги, и многие последующие шаги. Но продолжения они не получили, как не получили и завершения. Завершил свое правление, как и следовало ожидать, продвижением идеологии „молдовенизма”, оцененной его оппонентами как  „примитивный молдовенизм”,  что означает, скорее, „ни с теми, ни с этими”, чем „и с теми, и с этими”. Отсутствие движения вперед означает, в лучшем случае, топтание на месте. Но, как правило, это означает инволюцию, регресс. Однако сегодня, находясь в оппозиции, он возвращается к своей первой любви, начинает новый цикл.

Владимир  Воронин остается, бесспорно, самым сильным политическим характером в современном молдавском обществе. Но первое появление „на людях”  третьего президента Республики Молдова  в рамках телевизионной передаче после трагических событий от 7 апреля 2009 года было поистине жалким. Как видно, и самый сильный политик – живой человек…

Период Влад Филат  + (2009 – настоящий момент)

Снегур, Лучински, Воронин и апрельские события 2009 года потребовали появления Влада Филата.  Вернее, возникла необходимость в коалиционном правительстве, больше представленном Владом Филатом, который в течение трех с лишним лет был премьер-министром Республики Молдова от пост-коммунистической правящей коалиции. Он наиболее яркий представитель этой коалиции, потому что возглавлял партию с наибольшим количеством мандатов в Парламенте, а также потому, что был самым активным из политиков первого ранга. Возможно, иногда слишком активным, иногда, возможно, чересчур сосредоточенным на собственной политической персоне.   Кстати, хотя и не занимает уже высокую официальную должность в государстве, он продолжает представлять демократическую коалицию, так как по-прежнему возглавляет самую многочисленную партию в правящей коалиции и по-прежнему очень активен и, возможно, не так сосредоточен на собственной политической персоне.

Появление правящей коалиции было востребовано, так как люди устали от „стабильности стоячей воды", которая не дает перспектив, устали от единодушия и единогласия, им захотелось больше демократии, справедливости и прозрачности в акте управления. И меньше коррупции.

Заслуга Влада Филата в том, что он смог в рекордные сроки создать новую партию, которая отвечала – по крайней мере, на первый взгляд –  этим ожиданиям и которая завоевала доверие общества,  и тоже в рекордные сроки.  Правда, эту партию он создал вместе с другими известными людьми, часть которых покинула его, что указывает на наличие у нового национального лидера коммуникационных проблем. Эти упущения со временем создадут ему проблемы и в общении с  партнерами по коалиции, и эти проблемы, в свою очередь, поставят под угрозу способность правящей коалиции  выполнять свои обязательства и  оправдать ожидания людей.  Но, с одной стороны, недоразумения в рамках правящих коалиций естественное явление не только в Молдове и представляют собой механизм взаимного контроля партнеров по коалиции. С другой стороны, не с каждым политическим партнером можно договориться, а с теми кто, находясь у власти, ведут себя как в оппозиции – уж точно нет. 

Ему приписывают грехи авторитарных замашек, но и в непринятие ряда важнейших решений, в нерешительности, в бесхарактерности. А может, он самый что ни на есть нормальный политик, с колебаниями и сомнениями? Отцов народа мы видели, знаем, что это такое.

Имел смелость, а может, неразумие спровоцировать беспрецедентный политический кризис, который стоил ему должности премьера и мог стоить нам всем европейской перспективы. Заявленная им цель состояла в устранении системных недостатков в работе государственных учреждений, его оппоненты утверждают, что он преследовал ослабление влияния или устранение его политических и экономических соперников, в частности, одного из них. Одни обвиняют его в том, что он развязал этот конфликт, другие  - что не нашел в себе мужества идти до конца. Но „до конца” идут в спорте, в политике – реже. В современной политике ищут консенсус, и Филат нашел его вместе с партнерами по коалиции, пусть и не со всеми.  Его обвиняли в заигрывании с главными политическими соперниками – коммунистами – для достижения своих целей, в нанесении ущерба демократическим процессам в стране, на что обратили его внимание и европейские партнеры.  Его сторонники говорят, что, в конечном итоге, он оставил с носом и коммунистов, которые не добились вожделенных досрочных парламентских выборов, и от своих партнеров получил столько, сколько можно было получить на тот момент. И получил главное – продолжение европейского шанса страны. Как бы то ни было, после этой  „маленькой войны” в коалиции воцарился сравнительный мир, который дает возможность и нам, гражданам, заняться собственными делами.

В отличие от других, оставшихся при своих должностях или лишившихся их, он находит в себе смелость встречаться с людьми, со многими людьми, разъезжая дни и недели напролет по районам и селам страны.  Нетрудно предположить, что сейчас чувствуют люди, отягченные заботами и неисполненными ожиданиями, ответственность за которых несут правящая коалиция в целом и Влад Филат, в частности. Оппоненты утверждают, что Филат начал предвыборную кампанию, но никто не говорит, что мешает им развернуть такую кампанию. Потом, возможно, будет поздно общаться с людьми. Это косвенный показатель того, что Влад Филат готовит уроки по предмету коммуникабельность? 

Период Филата принес с собой много прессы, которая к тому же  и размножается. Средств массовой информации много и разных, но хорошей прессы мало, потому что многие из них пристрастны и  манипулируют. Но „много и разные” – это уже начало хорошей прессы в целом. Прежде такого начала у нас не было.

Заслуга Влада Филата –  возможно, единственно бесспорная –  состоит в его четкой европейской ориентации. У нас не так много политиков со столь ясной ориентацией в голове. Он многое сделал для того, чтобы его поняли в этом смысле президенты и премьеры важнейших европейских правительств. Европейские чиновники самого высокого ранга называют себя его друзьями.  Но он не сумел, пока находился в должности, так же крепко сблизиться с гражданами своей страны и сделать их сторонниками своей идеи. Потому что на данный момент ни в обществе в целом не прослеживается четкой позиции в вопросе европейской интеграции. Кому захочет оно доверить бразды правления в следующий раз? Для кого приготовили красный ковер Снегур, Лучински, Воронин и Филат? Какими периодами обогатится наша история к следующим годовщинам Независимости?

Валериу Василикэ, IPN
август, 2013 г.