Слова „нацистская или сходная символика” не соответствует условиям ясности закона. В связи с этим 3 ноября Конституционный суд вынес решение о контроле конституционности некоторых положений Закона о противодействии экстремистской деятельности. В основе решения лежит обращение депутата Штефана Крянгэ, передает IPN.
Заслушав доводы сторон, и рассмотрев материалы дела, Конституционный суд отметил, что ст. 32 Конституции гарантирует всем гражданам свободу мысли, мнений, а также свобода публичного выражения посредством слова, изображения или других возможных средства. Конституционный суд отметил, что свобода выражения слова не является абсолютным правом, она подвергается ограничениям, предусмотренным законом, без нанесения ущерба самой сути свободы выражения мнения. Суд установил, что, согласно закону, пропаганда и публичная демонстрация нацистской атрибутики или символики и сходной с ней, квалифицируется в качестве экстремистской деятельности.
Рассмотрев Закон о противодействии экстремистской деятельности, суд установил отсутствие четких правовых определений нацистской атрибутики и символики. Суд отметил, что ст. 23 Конституции, так же как и юриспруденция Европейского суда предусматривает, что принятые органами публичной власти нормы должны быть достаточно доступными, четкими и предсказуемыми. Согласно юриспруденции Европейского суда, норма является доступной и предсказуемой только тогда, когда составлена с достаточной точностью, чтобы позволяла любому человеку исправить поведение и быть в состоянии, с адекватной консультацией, предвидеть последствия, которые могут вытекать из нормы.
Суд подчеркнул, что в отсутствие точного списка или понятия нацистской атрибутики и символики, правовые положения становятся неточными и размытыми, так, что не позволяют гражданам понять, какие символы запрещены, какие схожи с нацистскими и, в то же время, которые дают суду чрезвычайно широкие возможности для их интерпретации.
В связи с этим суд отметил наличие судебных решений с диаметрально противоположными интерпретациями положений Закона о противодействии экстремистской деятельности. Исходя из вышеизложенного, суд отметил, что отсутствие ясности в определение нацистской и сходной атрибутики или символики представляет собой ограничение свободы выражения мнения, что противоречит Конституции.
