 |
|
| Анатол Цэрану | |
Война в Украине, зверства российской армии против украинского народа вернули в публичное пространство дискуссию о загадке русской души, наиболее удачно описанную в одном из стихотворений Федора Тютчева - ”Умом Россию не понять, aршином общим не измерить”. Поэтому русский народ зачастую предстает перед окружающим миром непостижимой загадкой, а одно из самых больших непониманий поведения среднестатистического россиянина - это неуправляемая энергия. В отличие от многих других народов, русские не очень-то ценят материальную часть своей жизни и даже жизни своих близких. Согласно социологическим опросам, большинство россиян больше всего гордятся не достижениями науки или национальной культуры, а больше всего гордятся историей, прошлым. А в сегодняшнем историческом сознании русского народа победа в Великой Отечественной войне постоянно занимает самое значимое место.
Ностальгическое отношение россиян определяет действия путинского режима
Ностальгия по великому прошлому - это особенность русского национального менталитета, упорно культивируемая всеми политическими режимами исторической России на протяжении веков. Порой кажется, что предрасположенность русского человека к империалистической политике со временем стала частью генетического кода российского общества в целом. Иначе как объяснить одобрение большинством российского общества войны в Украине, ту жестокость, с которой российские солдаты обращаются с украинцами, в том числе с гражданским населением. Именно это ностальгическое отношение российского общества к имперскому прошлому делает простого россиянина невосприимчивым к чужим страданиям, решающим образом определяя действия путинского режима в настоящем. В результате чего по версии нынешнего московского политического режима недостаточно исторической мотивации для выживания новых независимых государств, возникших после распада советской империи, а народам этих государств отказано в праве на существование как независимых и самодостаточных культурных и политических обществ. И это не только и не столько идеологические рассуждения или пропагандистские уловки, а неотъемлемая часть мировоззрения, не поддающегося ни рациональной аргументации, ни моральным нормам. Корни этого современного московского видения мира проникают сквозь время и углубляются в многовековую почву царской России, оставляя глубокий след в коллективной психике российского общества.
Крах СССР воспринимается Россией с возрастающими реваншистскими амбициями огромной геополитической катастрофой. Имперское возрождение Москвы сопровождается активизацией действий по идеологическому освещению этого процесса. Среди этих действий в геополитическом пространстве, на которое претендует Москва как на свое преимущественное влияние, особое место занимает трактовка исторического прошлого по российскому имперскому шаблону. Отсюда многочисленные попытки различных игроков российского государства, от политиков до представителей академического мира, навязать на постсоветском пространстве единое видение интерпретации истории, особенно истории Российской и Советской империй. С особым рвением Москва попыталась унифицировать историческое мышление на постсоветском пространстве на уровне школьных учебников, справедливо полагая, что „единый учебник истории” для этого пространства стал бы наиболее удачным решением для сохранения своего идеологического влияния. Интерес Москвы к общей преподаваемой истории прекрасно легитимируется идеей скрепить народы бывшей империи на уровне коллективного менталитета, вновь сплотив их посредством содержания общего учебника истории, на обложке которого должно было быть написано „История российского государства”.
Уголовный закон против истории
Однако это намерение Москвы по навязыванию единой трактовки истории провалилось в большинстве бывших советских республиках, в том числе в Республике Молдова. В соседней Украине развернулась настоящая идеологическая война с бывшей метрополией на тему истории, решающее сражение в этой войне происходило по вопросу о Голодоморе 1932-1933 гг., который стал болевой точкой процесса консолидации украинской национальной идентичности. Особенно серьезный удар по российской имперской идеологии нанесли отечественные историографии постсоветского пространства, подвергшие кардинальному пересмотру особенно советских интерпретаций итогов Второй мировой войны. В этом новом историографическом видении советские войска принесли не только освобождение от нацизма, но и новую форму порабощения народов, вошедших в зону советского влияния, причем этот последний вывод дополняется тезисом об уравнивании нацистского и коммунистического режимов.
Такой историографический подход к последствиям войны, отличный от традиционного советского, вызвал бурную реакцию Москвы, приведшую к принятию в Государственной думе закона, предусматривающего уголовное наказание за так называемое искажение истории в официальной российской версии. Принятием этого закона Россия открыла настоящий фронт борьбы за „правильную историю” почти со всеми своими соседями. С этой целью московский режим создал такие государственные организации, как „Русский мир” и „Россотрудничество”, а заявленные ими принципы деятельности сигнализируют о целой стратегии создания российского ирредентизма в бывших советских республиках, ныне суверенных государствах. В то же время российская делегация в ООН запустила настоящий марафон инициатив продолжительностью более десяти лет по осуждению прославления „нацистских коллаборационистов”, нацеленных в первую очередь на страны Балтии и Украину. В настоящее время тезис борьбы с „нацизмом”, опробованный русскими в рамках ООН, становится официальным предлогом для развязывания войны в Украине.
Пропаганда порождает милитаризм
Тенденциозное толкование истории, заимствованное российской пропагандой прежде всего путем создания в российском обществе ложного культа „Великой Победы”, постепенно превратилось в культ милитаризма и „победной ярости”, выражающийся в самой радикальной форме в лозунге „можем повторить”. Прикрываясь ложным тезисом о продолжении борьбы с нацизмом, российский милитаризм пытается обосновать идею о том, что в войне на территории Украины российская армия продолжает дело 9 мая, что то, что она не успела завершить в 1945 году, она доделывает теперь - в борьбе с фашистами, преемниками Бандеры. Таким образом, сфальсифицированное толкование истории Второй мировой войны превратилось в идеологию полномасштабной империалистической войны против Украины.
В то же время всплыл и „проект Новороссия”, нацеленный не только на территорию Украины, но и Республики Молдова. В этом контексте особое значение имеет содержание программной статьи Путина, датированной летом 2021 года, под заголовком „Об историческом единстве русских и украинцев”, ставшей своеобразным сборником всех его прежних заявлений и аргументов: о русских и украинцах как об одном народе, об их общей истории, об особых правах русских из Украины, об украинских „фашистских националистах”, о территориях, подаренных Россией Украине. Показательно, что в этой статье Путин заявляет, что Украина, помимо других территорий, получила также румынские земли, намекая на Буковину и область Герца, аннексированные Советским Союзом в соответствии с положениями пакта Риббентропа-Молотова. Но если следовать этой логике российского лидера, то получается, что и Бессарабия, аннексированная Советами на основании того же советско-фашистского соглашения 1939 года, является румынской землей. Неожиданный и неприятный вывод для политического деятеля, пытающегося жонглировать историческими данными с целью скрыть историческую правду.
Без инвестиций нет Истории, есть лишь пропаганда
Следовательно, насильственное возвращение на сцену российского милитаризма было идеологически подготовлено кремлевским пропагандистским искажением истории, прежде всего массивной дезинформацией общественного мнения относительно истинных мотивов и целей российской армии в войне в Украине. Тот факт, что масштабы воздействия фальсификации исторической правды в российском обществе носят всеохватывающий характер, объясняется авторитарным характером московского политического режима, не допускающего плюрализма мнений. Но тот факт, что в молдавском обществе существуют массивные зоны влияния российской пропаганды, а это проявляется в высоком рейтинге российского президента Путина среди молдавских граждан, как и в вызывающей тревогу поддержке позиции России в войне против Украины, свидетельствует о серьезных пробелах в распространении исторической правды в Республике Молдова, о неудовлетворительной безопасности национального информационного пространства. Объяснение этих пробелов в коллективном сознании молдавского общества следует искать в отсутствии поддержки на уровне государственной политики потребностей развития отечественной историографии, в том числе в вопиющем отсутствии институционального финансирования процесса исторических исследований периода современной истории. При отсутствии мощной отечественной историографии становится невозможным противодействие фальсификации истории в угоду российскому империалистическому реваншу, обеспечение информационной стойкости государства в условиях кровопролитной войны у границ.
IPN публикует в рубрике Op-Ed материалы авторов извне редакции. Высказанные ими мнения не обязательно совпадают с мнениями редакции.
