[Интервью из цикла „Молдова–20! Что дальше?” с литературным критиком Ионом Чокану]
[ – 31 августа мы отмечаем праздник „Limba Noastră” – "Наш язык". Почему мы не называем этот язык его именем?]
– Во всех странах мира Декларация о независимости является краеугольным камнем, основой для остальных важных документов: Конституции страны, органических законов... В нашей же стране с самого начала была допущена серьезная ошибка. В Декларации о независимости ясно сказано, что официальный язык Республики Молдова – румынский. А что сделали аграрии, социалисты и интерфронтисты? Они указали в Конституции молдавский язык. В области языка складывается катастрофическая ситуация. В одном селе спрашиваю мальчонку, где находится библиотека, на что он отвечает мне, что не знает. Он поведал мне, что его зовут Миша и он говорит по-молдавски. До чего мы дошли, если в 2011 году ребенок не знает, где находится библиотека, его зовут Миша и он говорит по-молдавски?
[ – Если румынский язык указан в Декларации о независимости, почему он исчез в Конституции?]
– Петру Лучински, которого я не одобряю, предлагал писать молдавский язык, а в скобках – румынский, или наоборот. Нам это показалось тогда не лучшим решением, а сейчас кажется, что лучше было бы уж так, чем никак. Молдаване с левого берега Прута и по сей день не знают, на каком языке говорят. В 25-м томе полного собрания сочинений В. И. Ленина ясно сказано: "Бессарабия населена румынами". Насколько яснее должен еще кто-то выразиться, ведь это сказал идол коммунистов? И язык, и литература находятся в катастрофическом состоянии. Требуются "архисрочные" меры, надо что-то наконец сделать. Мы 20 лет живем в независимости. Что это за независимость, если мы не можем решить элементарные проблемы в разных областях?
[ – Как, на ваш взгляд, можно решить проблему языка?]
– Законы о языке, датированные 1989 годом, бесповоротно устарели. Говорят о восстановлении Государственного департамента языков. Я был директором департамента в 1993-1994 годы, а до меня был великий лингвист Ион Думенюк. В тот период для языка было сделано очень много, однако тогдашнее правительство настояло на роспуске департамента. Надо принять закон о функционировании официального языка, и если у страны нет денег на разработку такого закона, пусть обратятся ко мне, я сделаю это бесплатно. Потому что нам нужен закон, в котором не было бы этой путаницы: румынский язык или молдавский.
[ – Вы упомянули о том, что литература находится в катастрофическом состоянии...]
– Государственных издательств у нас нет, кроме „Lumina”. Более половины членов Союза писателей не могут издавать свои книги. Сейчас, чтобы издать книгу, надо вкладывать собственные деньги, а вернуть их никак не получится. Библиотеки не располагают средствами для покупки книг.
[ – Как, на ваш взгляд, мы справлялись за годы независимости с ситуацией в других сферах?]
– Мы находимся в абсолютно трагическом положении. В экономике нет ничего, чего заслуживает наш народ. Мы не получили ничего из того, что нам было обещано. Даже в продовольственной промышленности дела обстоят так, что мы и сегодня едим арбузы с селитрой, турецкие помидоры и т.д. А где все наши заводы? Я знаю, что в России, они были вывезены. Чтобы не сказать проданы, они были отчуждены.
[ – 20 лет назад независимости хотели все?]
– Случилось так, что я знаю некоторые тонкости: кто и как готовил материалы, Декларацию о независимости, кто и как себя вел в день голосования, кто сбежал и не подписал документ, а потом выставлял себя великим патриотом. Момент провозглашения независимости Республики Молдова был очень радостным для тех, которые его ждали и были готовы всей душой принять независимость. Другие же голосовали с сомнением. Некоторые из тех, которые не голосовали, и по сей день сомневаются, следовало ли принимать этот документ. Мы начали с ошибки, не были поняты.
[ – Не были поняты кем?]
– Не были поняты не нашими людьми, в Республике Молдова, ни нашими людьми на другом берегу Прута. Румыния была согласна, чтобы мы были независимыми. Независимыми от кого и от чего? От России? От Румынии? От когда еще и от чего быть независимыми? Можно было предпринять что-то другое даже в ночь путча. Ночью все делалось, а утром прояснялось. Мы могли сделать большее, я не говорю сразу об объединении, некоторых и сегодня пугает это слово, хотя бояться его не стоит. Потому что в будущем так и будет, через 10, 15, 100 лет, но будет.
[ – Считаете ли вы, что сегодняшние политики делают для страны то, что требуется?]
– У нас новая власть, не хочу сеять между ними раздор, но среди трех лидеров одного я поддерживаю на 100 процентов, второго поддерживаю в большинстве его действий и готов за него голосовать, а за третьего я никогда не голосовал и не знаю, сделаю ли это, но желаю ему удачи. И хочу, чтобы они нами руководили, потому что мы же их и избрали, а они грызутся между собой, "как собаки". Есть еще один момент, который не зависит от нашей власти. Речь идет о менталитете молдаван. Население не осознало, что надо менять свое отношение. Многие все еще голосуют за коммунистов и уверены, что при их власти было лучше. Недовольны все, не доверяют новому руководству. Я призываю наших руководителей подумать о решениях по выходу из сложившейся ситуации. Попробуйте не грызться между собой, закройтесь в комнате, просидите там несколько дней, выпейте, поешьте, но выходите оттуда примиренными и руководите страной!
[Мариана Галбен, Info-Prim Neo]
