{Интервью Info-Prim Neo с директором Национального антикоррупционного центра Виорелом Кетрару из цикла „2012 год в жизни Молдовы и ее жителей”, интервью №10 из 12} [ – 2012-й был годом преобразования Центра по борьбе с экономическими преступлениями и коррупцией (ЦБЭПК) в Национальный антикоррупционный центр. Вы возглавляли исчезнувшую структуру и будете руководить и недавно появившейся. Зачем потребовалось это преобразование, насколько реальным будет его эффект?] – Задачей реформы ЦБЭПК было повысить возможности всех структур для предупреждения и борьбы с коррупцией. Эта задача была приоритетной для всех, кто сегодня представляет политический класс, будь то представители оппозиции или члены формирований, которые образуют правящий Альянс за европейскую интеграцию. Борьба с коррупцией – это пункт всех избирательных платформ. Все говорят о необходимости искоренения подобного явления. Многие дали неудовлетворительные оценки деятельности, ведшейся до сих пор, основываясь и восприятием гражданином уровня коррупции в Молдове. Все эти заключения определяли необходимость проведения более эффективных мер в области предупреждения и борьбы с коррупцией. Таким образом, был проведен анализ инструментов и механизмов, имеющихся в распоряжении государства, было изучено, насколько они эффективны и функциональны. К тому же центр – это не единственное учреждение, ответственное за борьбу с коррупцией. Что касается представляемой мной структуры, до реформы в ее компетенцию входила и важная сфера, касающаяся обеспечения экономической безопасности государства путем мер по предупреждению и борьбе с отмыванием денег и финансированием терроризма. Слишком широкая гамма полномочий, которая была ранее у ЦБЭПК, не позволяла сосредоточить усилия наиболее эффективным образом. Вот почему первым шагом в процессе реформирования этого центра стала передача полномочий по расследованию экономических преступлений Министерству внутренних дел и Таможенной службе, что должно повысить в равной степени уровень ответственности всех органов в деле борьбы с данным явлением. Что касается ожидаемого эффекта реформы, он вполне реален, многообещающ и предполагает гармонизированные институциональные рамки, независимость учреждения и механизм по обеспечению честности сотрудников НАЦ, который будет затем расширен до уровня всех государственных функционеров, полицейских, прокуроров, судей и др. эти абсолютно новые элементы призваны поднять уровень доверия граждан к правоохранительным органам. [ – Сколько времени потребуется новой организации, чтобы доказать свою необходимость и эффективность? В частности, сколько времени вам надо для того, чтобы в новые антикоррупционные сети НАЦ попалась и "крупная рыба", которая никогда прежде там не оказывалась? У новой структуры есть для этого достаточные возможности и воля?] – Продолжительность данного процесса не должна быть строго определенной, но процесс должен быть непрерывным и последовательным. Перемены в плане явления коррупции связаны в первую очередь с изменением отношения, поведения, менталитета каждого отдельного гражданина, а время здесь относительное понятие. Мы не можем позволить себе роскошь неопределенной перспективы. Мы не оперируем понятием разумных сроков. У нас есть два месяца на то, чтобы завершить процесс трудоустройства персонала НАЦ. Мы должны пройти все этапы построения ведомства, в том числе полноценно использовать фильтр, который обеспечит честность сотрудников. С моей точки зрения, у нас максимум год на то, чтобы доказать обществу, что процесс реформы был инициирован и построен на функциональных и жизнеспособных принципах. За один год мы должны выявить представительные случаи коррупции. Что касается "малой и крупной рыбы", то мы не работаем с подобными категориями, существуют уголовно-процессуальные положения, которые характеризуют субъектов коррупционных преступлений. Ясно, что наши действия будут направлены на все уровни, как по горизонтали, так и по вертикали, что касается властей и отраслей, считающихся наиболее коррумпированными, а гражданам следует более активно идти на сотрудничество в этой области. [ – Реорганизация произошла именно сейчас, потому что "дальше некуда"? Как можно охарактеризовать 2012 год по сравнению с предыдущими годами в плане наличия и борьбы с коррупцией в Молдове?] – Реформирование ЦБЭПК было предусмотрено по крайней мере двумя национальными стратегиями – Национальной антикоррупционной стратегией на 2011-2015 годы и Стратегией реформирования сектора юстиции. Два этих документа, равно как и программа правления на 2011-2014 годы предполагали реформу центра. Важно, чтобы ход реформ был последовательным, поэтапным на уровне каждого ведомства, ответственного за предупреждение и борьбу с коррупцией у нас в стране, поскольку реформа не может иметь результата, если она не охватывает всю правовую систему. 2012 год был богат на реформы, а деятельность по предупреждению и борьбе с коррупцией в этом году продолжалась. Констатируем рост числа выявленных случаев коррупции – в уходящем году их было около 400, равно как и их более диверсифицированный спектр по сравнению с прежними годами. Но это не означает роста уровня коррупции. Около 240 уголовных дел, связанных с коррупцией, были переданы в суды в уходящем году, в их рамках были затронуты субъекты из разных социальных сфер, в том числе функционеры высокого ранга из налоговой службы, главы территориальных подразделений, были громкие случаи в дорожной полиции, около 20 адвокатов были задержаны с поличным при посредничестве в коррупционных деяниях, были выдвинуты обвинения четырем прокурорам. В отличие от прошлого года, в 2012-м вынесены уже 13 приговоров о тюремном заключении, тогда как прежде суды чаще всего приговаривали виновных в коррупции к условным срокам или штрафам. 2012 год был богат и на меры профилактического характера: во многих учреждениях были проведены антикоррупционные тренинги. Совместно с европейскими партнерами мы организовали "антикоррупционные школы" для молодого поколения. Вместе с тем хочу отметить, что реализация Национальной антикоррупционной стратегии по-прежнему является приоритетной задачей для НАЦ, будучи путеводной нитью в деятельности соответствующего ведомства. На мой взгляд, снижения уровня коррупции, в том числе в секторе правосудия, можно добиться не только с помощью организации задержаний коррупционеров с поличным. Государство должно располагать функциональными механизмами самоочищения систем, механизмами, которые обеспечивали бы порядочность функционеров и должное доверие граждан к властям. И в этом контексте у Национального антикоррупционного центра есть своя роль: ведомство должно обеспечивать контроль имущества судей, выносить санкции за случаи конфликта интересов и, естественно, предупреждать и бороться с коррупцией и смежными преступлениями. Когда эти механизмы станут функциональными, у нас будут крепкие, надежные и пользующиеся доверием граждан системы. Ясно одно – оценку деятельности НАЦ дают граждане, основные бенефицианты наших антикоррупционных усилий. [ – „В Молдове большая коррупция" – такова аксиома, на которую ссылаются все и повсеместно: оппозиция, власть, гражданское общество, европейские чиновники, бизнесмены, рядовые граждане и т.д. Какие же корни у этого явления, опутавшего всех нас: власть, бедность, традиции, низкий уровень общей культуры, недостаточное развитие институтов государства, что-то еще?] – Причины и предпосылки появления и сохранения явления коррупции разнообразны. Мы можем говорить о факторах культурного, экономического, социального и любого другого характера. Понятно, что мы унаследовали этот порок, однако, с моей точки зрения, важнейшим элементом, способствующим укоренению коррупции, является отсутствие политической воли. Политическая воля способна создать условия для повышения престижа публичной должности, например, с помощью введения жестких критериев при трудоустройстве и в то же время с помощью соответствующей оплаты труда. Кроме того, твердая политическая воля определяет критерии ответственности, порядочности для этих функционеров. Можно продолжать приводить и другие примеры. Понятно, что политическая воля имеет достаточно рычагов для институционализации механизмов борьбы с коррупцией, однако только мы, граждане, несем прямую ответственность за их эффективность на национальном уровне с помощью активного участия. Если говорить о том, насколько представительна у нас политическая воля, то меня обнадеживает скорость, с которой стартовала реформа сектора правосудия и правоохранительных органов. [ – В Китае, например, за крупные коррупционные деяния приговаривают к расстрелу. Что, на ваш взгляд, возможно сделать в Республике Молдова, чтобы решить эту проблемы с помощью менее радикальных инструментов?] – По моему глубокому убеждению, самый эффективный инструмент борьбы с коррупцией – это не допускать коррумпированных лиц к каким-либо публичным должностям. То есть как только констатированы ситуации коррупционного характера, необходимо предпринимать меры, чтобы лицо, продемонстрировавшее подобное поведение, больше никогда уже не заняло руководящую должность. Вот почему мы учредили механизмы тестирования честности, которые необходимы для всех публичных властей. Впрочем, у вас была возможность ознакомиться с проектами, инициированными Министерством юстиции, проектами, в которых мы участвовали и которые должны быть представлены на публичные дебаты, а затем переданы парламенту. Они призваны внедрить антикоррупционные механизмы для всех публичных служащих, и мы очень рассчитываем, что они позволят очистить систему, что поднимет уровень доверия граждан к государственным структурам. [ – Прямой вопрос: использовался ли ЦБЭПК в 2012 году в качестве инструмента давления на политических и экономических конкурентов нынешней власти, как, согласно некоторым утверждениям, он использовался прежней властью? Какие вы можете дать нам гарантии, что НАЦ не будет использован для удовлетворения аналогичных интересов нынешней и будущих властей?] – Утверждать, будто нас использовали в качестве политического инструмента, - неверная интерпретация, основанная на идее политизации учреждения. Вот почему важнейший элемент, на котором построена реформа, связан с деполитизацией антикоррупционного центра. Вы все имели возможность следить за процедурой избрания директора НАЦ. Впервые парламент организовал открытый конкурс. Назначения или имитации выборов не было. Несмотря на все споры об объективности, корректности процесса, он был открытым, следовательно – прозрачным. Вот и основная гарантия независимости структуры. Так или иначе, есть и другие правовые процедуры контроля деятельности НАЦ, контрольные механизмы, такие как мониторинг посредством парламентской комиссии, гражданского совета, коллегии Национального антикоррупционного центра, в которую входят и представители гражданского общества. В состав коллегии НАЦ делегировала своего представителя и специализированная парламентская комиссия, это представитель оппозиции. Считаю, этих гарантий более чем достаточно. [ – Коррупция бьет не только по дню сегодняшнему и по рядовому гражданину, но и по шансам на день завтрашний. Без снижения коррупции мы не можем надеяться на европейскую интеграцию Республики Молдова, со всеми преимуществами соответствующего процесса для каждого человека. Говорят, что европейцы оказывают значительное давление на молдавские власти, чтобы убедить их снизить уровень коррупции. Кто в итоге окажется сильнее – "наши" или европейцы? Через какое время мы получим право претендовать на членство в Европейском союзе в плане уровня коррупции в молдавском обществе?] – Я не могу комментировать право Республики Молдова на членство в Европейском союзе, потому что этот вопрос не входит в мою компетенцию, существуют ответственные за эту сферу органы. Что же касается мнения европейцев о данном явлении в Республике Молдова, скажу вам, что борьба с коррупцией должна быть нашим приоритетом №1, а не европейцев, вне зависимости от перспектив интеграции страны в ЕС. Это должны делать мы все, с помощью совместных усилий, с помощью соответствующего отношения и конструктивных попыток изменить ситуацию к лучшему. [Елена Нистор, Info-Prim Neo]