„И если этот призыв недостаточно убедителен с точки зрения политических традиций, практик и интересов, то аспект в виде способности рационально управлять ресурсами, уже вложенными в достижение политических целей, нельзя игнорировать без риска создать себе в глазах общества имидж неадекватного поведения...”
---
Старая-новая задумка
Задумка этого анализа не слишком нова, он должен был носить название „Выборы в Кишинёве: что не получилось и почему?”. В нём, по свежим следам, намеревались извлечь уроки из опыта новых выборов в столице, но до их признания недействительными. Однако вскоре ситуация очень сильно ухудшилась, в результате чего даже проблема непризнания результатов выборов оказалась несколько в тени других проблем, ещё более крупных, включая кризис в отношениях Молдовы с Европейским союзом. Тем не менее, намерение увидеть и полную половину стакана, даже и после не имеющего прецедентов в истории страны решения об отмене всенародного голосования, может оставаться в силе и в новых обстоятельствах.
Благодаря или вопреки?
Согласно широко распространённому мнению, результат выборов генпримара столицы от 20 мая и 3 июня 2018 года был достигнут скорее вопреки, нежели благодаря большей части значительных усилий и ресурсов, которые были задействованы непосредственными или косвенными участниками избирательного процесса. А это означает, что в очень многих отношениях очень многие из потраченных ресурсов имели пониженную отдачу, если не вообще обратный эффект. И это, в свою очередь, может означать, что требуется существенно изменить подход к электоральному соревнованию, если только расходование соответствующих ресурсов не является самоцелью.
Уточним, что сейчас речь идёт о трёх результатах выборов в Кишинёве: 1) неожиданный выигрыш Андрея Нэстасе; 2) признание выборов недействительными судебными инстанциями и прекращение избирательного процесса Центральной избирательной комиссией; 3) ухудшение отношений между Молдовой и ЕС после признания выборов недействительными.
Большие финансовые вложения, с малым эффектом
Что касается собственно выборов, то задействованные финансовые ресурсы не принесли ожидаемого эффекта, в первую очередь, тем, кто потратил больше. Один из двух оставшихся во втором туре кандидатов отчитался об официальных расходах в размере около 1 миллиона 400 тысяч леев, второй – о расходах на сумму около 174 тысяч леев. Подавляющее большинство денег было потрачено на рекламу, в том числе на телевидении, на радио, в печатных СМИ, на уличные или передвижные рекламные щиты и т. д. Почему эти деньги плохо сработали для тех, кто их вложил? Причин может быть много, но, конечно же, следует учитывать и скептическое отношение избирателей к всевозможной рекламе, особенно имеющей чрезмерный объём и цену. Объёмы и цены значительно выросли, во многие десятки раз, особенно в последние годы. Многим избирателям живётся очень тяжело, поэтому можно предположить, что они смотрят на всю эту электоральную роскошь в соответствии с принципом А.С. Пушкина – как на „пир во время чумы”. Вышеуказанные цифры отражают лишь небольшую часть официальных расходов, и только двух кандидатов. А избирателю известны „на собственной шкуре” все расходы: и официальные, и неофициальные. Итак: много денег, вложенных в предвыборную кампанию, успеха не принесли, и, возможно, в будущем их объёмы следует пересмотреть, вероятно, в сторону снижения, либо, быть может, переориентировать их в сторону других каналов влияния на избирателя?
Поддержка или антиподдержка?
Не помогла и широкая неофициальная, иногда незаконная, поддержка некоторых кандидатов средствами массовой информации, официально заявившими о своём неучастии в избирательной кампании. Кстати, и в этот процесс было вложено много денег, официально и неофициально, которые не сработали, сработали плохо или сработали против преследуемой цели. Факт противозаконной поддержки был неоднократно зафиксирован рядом специализированных миссий по наблюдению, как официальных, так и представляющих неправительственный сектор. И разоблачения, сделанные кандидатом Сильвией Раду, великолепно доказывают этот обратный эффект: „Любая поддержка со стороны... является антиподдержкой”, - заявила она корреспонденту ProTV после своего поражения в первом туре. Почему это произошло? Быть может, потому, что наши люди уже понимают истинные интересы телеканалов и их владельцев и больше не позволяют (или позволяют в меньшей степени) собой манипулировать? Возможно, пришло время, чтобы все телеканалы и все средства массовой информации вернулись к своим естественным функциям – в том числе, социально ответственному информированию. Конечно, в том случае, если и у тех телеканалов нет самоцели в виде пустой растраты денег, людских и технических ресурсов, с риском полного разрушения имиджа...
„Тролли-колхозники”
Кроме того, категорически не помогла поддержка или, скорее, антиподдержка со стороны оплачиваемых комментаторов, называемых в народе „троллями”. В данном случае слово „комментаторов” следует взять в кавычки, а к слову „оплачиваемых” – добавить „как правило, очень хорошо, как правило, неофициальными деньгами, обычно теневого происхождения”. Слово народ можно читать в прямом смысле, без кавычек, поскольку „деятельность” троллей настолько расширилась, что они наваливаются толпой везде и на всех, их легко выявить, даже не имея специальной подготовки. Кроме того, в последнее время, в качестве противоядия, функционирует целый ряд платформ по проверке фактов, которые помогают людям лучше разбираться в манипуляциях, пропаганде и дезинформации. Оплачиваемый „троллинг” пока не имеет успеха и потому что он „работает” грубо, „как в колхозе”, где имеет значение лишь одно: чтобы шли „трудодни”. С другой стороны, в Интернете очень и очень успешно работает ещё одна большая категория профессиональных и полных вдохновения энтузиастов, идеи которых, обычно сформулированные по собственной инициативе, очень свежи и вызывают доверие.
Случайно или нет, но подавляющее большинство „троллей-колхозников”, „блоггеров” и платных „аналитиков” работало на стороне тех, кто не выиграл выборы, и здесь имеются в виду не только те политические силы, которые выдвигали собственных кандидатов. В этом смысле результаты выборов, в виде количества проголосовавших, являются и негативными результатами работы армии оплачиваемых сторонников, наряду с некоторыми телеканалами. Если только это не мазохистский способ умышленной растраты денег, то их спонсоры и владельцы могут задаться вопросом о достигнутом эффекте.
Нарушение моральных норм повлекло за собой наказание
Не сработали, как это, возможно, бывало в прошлом, и нападки личного характера, бесстыдное попрание моральных границ – независимо от того, исходили ли они от официальных предвыборных штабов или от „любителей”, вооружённых, к примеру, информацией личного свойства о кандидатах, которую можно получить только от государственных учреждений, либо, по меньшей мере, госучреждения не вмешались в этих случаях вопиющего нарушения закона. Не станем приводить конкретные примеры, чтобы не отождествлять себя с такими „любителями”. Важно, что это не сработало. Хочется верить, это произошло потому, что общество больше не принимает или принимает в меньшей степени политическую грязь. И карает тех, кого оно подозревает в причастности к её распространении. Но и в этой сфере были затрачены всевозможные ресурсы, можно предположить, очень и очень дорогостоящие, в том числе финансовые и людские, для которых можно было найти более благородное или, хотя бы, более полезное применение. Но тщетно.
„Предвыборные ярмарки”, чужие и собственные
Не сработали в ожидаемой степени и с точки зрения затраченных ресурсов и предвыборные технологии, основанные на прессинге, в сочетании с очевидной неискренностью. В этом смысле красноречивым выглядит случай с дебатами, проведёнными Агентством IPN в первые же дни предвыборной кампании, в которых согласились участвовать все приглашённые кандидаты, порядка десяти человек, за исключением одного, указавшего в качестве причины то, что он не участвует в „предвыборных ярмарках”. По иронии судьбы, именно этот кандидат почти всю кампанию ко второму туру построил на приглашении своего соперника на предвыборные дебаты, посвящённые темам и организуемые в местах, выбранных в одностороннем порядке, лишив соперника права отказаться от участия в „предвыборных ярмарках”. Можно предположить, что для этого формата предвыборной агитации было сконцентрировано подавляющее большинство ресурсов уже упомянутых типов, а также других, о которых будет сказано ниже.
„Как Вы себя чувствуете?”
Судя по результатам, на этот раз хуже сработали жёсткие и злые месседжи, сознательно озвучиваемые в адрес соперника с целью вывести его из психологического равновесия и здорового состояния в целом. Частично эта тактика достигла своей цели, но она также имела эффект бумеранга. Потому что, озвучивая почти истерический месседж в адрес твоего противника, ты, будучи живым человеком, не можешь не пропустить через себя этот груз отрицательных эмоций. В этом смысле в ходе последней избирательной кампании было растрачено впустую огромное количество ресурсов здоровья. В какой-то момент сложилось впечатление, что не потребовалось бы никакого ответа, если бы кто-то из журналистов задал двоим соперникам во втором туре вопрос: „Как Вы себя чувствуете?” Возможно, этот вопрос оказался бы наиболее разрушительным для обоих кандидатов, потому что было заметно, что они изнурены до крайности, а это говорит о потенциале людей, которым в случае своей победы придётся постоянно выдерживать большую психологическую нагрузку.
Вот, вроде бы, и всё, что следовало сказать по окончании второго тура новых выборов в Кишинёве, и не только относительно двух оставшихся в гонке кандидатов. Смысл выводов и рекомендаций, которые тогда напрашивались, сводится к тому, что даже в ходе крайне важных политических кампаний не следует и невозможно сжигать все мосты, что не нужно преступать те границы в межчеловеческих отношениях которые нельзя нарушать в обычной жизни, что всегда можно оставить место для пожеланий доброго дня, уже начиная со следующего дня после выборов. И если этот призыв недостаточно убедителен с точки зрения политических традиций, практик и интересов, то аспект в виде способности рационально управлять доступными ресурсами нельзя игнорировать без риска создать себе имидж неадекватного поведения в глазах общества.
Призыв, ставший во много раз более актуальным
Этот призыв стал в тысячу раз более оправданным после решения о признании недействительными результатов выборов, ведь абсолютно всё, как оказалось, было напрасно: и задействованные ресурсы, и ультрасовременные предвыборные технологии, и ожесточение, и удары ниже пояса, и бессонные ночи, и растраченное здоровье, и моральные грехи перед соперниками, людьми и Всевышним – всё. Всё оказалось не более чем детской игрой или чужой игрой, в которой ты участвовал, сам того не зная, но с большим рвением. Очень уместен здесь старый анекдот советских времён об „ожесточённой борьбе между фашистами и партизанами”: „Фашисты собрали свои силы и выбили партизан из леса. Партизаны сконцентрировали все свои силы и отбили лес у фашистов. И так лес переходил из рук в руки несколько лет подряд. А потом пришёл лесник и всех выгнал...”
Не бывает вечных лесников
Ещё предстоит увидеть, кто был подлинным „лесником” в ситуации с непризнанием выборов и прекращением избирательного процесса. В настоящее время имеется несколько вариантов ответа: судебная система, Центральная избирательная комиссия, эксперты из ЕС, гражданское общество, власть, власть посредством судебной системы, ЦИК-а и других рычагов и т.д. Но когда этот «лесник» решил, что он всех выгнал и завладел «лесом», появился ещё больший «лесник» – Европейский союз, с его важными финансовыми ресурсами и жёсткими резолюциями. „Наш лесник” собрался с силами и заявил, что ему не страшны ни резолюции, ни деньги или их отсутствие. Не стоит ждать, что „лесник-ЕС” так просто уступит лес-Молдову, потому что над происходящим могут смеяться другие „леса”, соседние или более отдалённые, и „прежние фашисты” могут вернуться.
Проблема „политических лесников” всех времён, и молдавские их представители исключением не являются, состоит в том, что они считают себя „пожизненными” или „последними лесниками”. Хотя история всегда им показывала, что это не так, что, в конечном счёте, в определённый момент приходит „лесник-суверен”, чтобы выгнать всех, путём демократических выборов или другими средствами, предусмотренными национальным и международным правом. Может не стоит сжигать мосты? Быть может, всё же существуют законные решения, позволяющие соблюсти выбор, сделанный „лесником-сувереном”? И если этот призыв недостаточно убедителен с точки зрения политических традиций, практик и интересов, то аспект в виде способности рационально управлять ресурсами, уже вложенными в достижение политических целей, нельзя игнорировать без риска создать себе в глазах общества имидж неадекватного поведения.
Валериу Василикэ, IPN
