Op-Ed
	Само обсуждение введения ограничений в отношении неправительственного сектора вопиюще противоречит духу и букве Соглашения об ассоциации ЕС–Молдова...
Дионис Ченуша

Отношения между нынешними властями и активными структурами гражданского общества кажутся непоправимо испорченными. Новый эпизод роста напряжённости в отношениях сторон вызван предложением молдавских властей ограничить иностранное финансирование для тех неправительственных организаций, которые в настоящее время участвуют в проведении государственной политики и влияют на законодательный процесс. На самом деле, как раз этот неправительственный сегмент выступает против смешанной избирательной системы, настойчиво продвигаемой  Демократической партией при поддержке Партии социалистов и президента Игоря Додона. Помимо этого, та же группа неправительственных организаций является одним из самых ярых критиков ошибок, допускаемых властями в ходе реформирования страны.

Авторы инициативы об ограничении внешнего финансирования для ведущих представителей гражданского общества утверждают, что тем самым процесс принятия политических решений будет ограждён от вмешательства извне. Однако, будучи введены в законодательство, эти ограничения не приведут ни к чему иному, кроме как помешают работе тех НПО, которые вносят непосредственный вклад в надзор за программой реформ и информируют о  недемократических отклонениях властей.

Увеличение роли гражданского общества в рамках диалога между Молдовой и ЕС и другими общеевропейскими институтами (Совет Европы) крайне раздражает власти, не пользующиеся популярностью ни у себя дома, ни в европейских столицах. Молдавские власти понимают, что  на критично настроенное гражданское общество нельзя повлиять внутри страны, и эта независимость от политического фактора объясняется наличием внешнего финансирования. В долгосрочной перспективе ограничение финансирования из-за рубежа может снизить потенциал реагирования гражданского общества, тем самым ослабив давление на власти со стороны гражданского сектора.

Однако, воплощение этой идеи в жизнь подразумевает значительные затраты для Демпартии, по имиджу которой уже был нанесён мощный удар из-за смешанной системы. Европейский союз, устами Пиркки Тапиолы, и США, через представителя USAID, уже выразили озабоченность по поводу этой инициативы, а представители гражданского общества расценили её как угрозу для функционирования демократии (CRJM, июнь 2017 г.). Потому сомнительно, что демократы готовы будут окончательно похоронить свой имидж,  ограничив зарубежное финансирование для гражданского общества. В любом случае, эта инициатива была выдвинута не случайно. Как минимум, в краткосрочной перспективе, она отвлекает внимание общественности от изменения избирательной системы и вынуждает гражданское общество озаботиться вопросами собственного выживания.

Между политической конкуренцией и реальными рисками

Некоторые представители гражданского общества выглядят в глазах молдавских властей реальными политическими противниками. Хотя неправительственные организации фокусируют своё внимание на оценке управления страной, власти интерпретируют сближение некоторых лидеров гражданского общества с антиправительственной оппозицией как активное участие в политической жизни (IPN, май 2017 г.). Точки пересечения между некоторыми представителями гражданского сектора и оппозицией были использованы демократами для того, чтобы посеять сомнения в неподкупности и беспристрастности неправительственного сектора.

Участие гражданского общества в процедурах проведения консультаций и доработки законов или в проведении государственной политики представляют собой виды деятельности, необходимые для новых демократий, где традиционные институты переживают упадок своей легитимности. Более того, государственный сектор, испытывающий дефицит ресурсов, может извлечь выгоду из взаимодействия с гражданским обществом, обладающим знаниями, навыками и ценным человеческим капиталом. С момента провозглашения независимости Молдовы внешние доноры, посредством фондов, посольств, правительственных программ внешней помощи выразили свою готовность поделиться передовым опытом развития в различных секторах (права человека, правосудие, борьба с коррупцией, социальная помощь и т.д.). Они всегда открыто выражали заинтересованность в реформировании Молдовы и её прогрессе. Потому заподозрить в дурных намерениях гражданские структуры, получающие иностранные финансовые средства– это всё равно, что усомниться в позитивных намерениях западных доноров.

Российский фактор

В последнее время у молдавских  властей вошло в привычку ссылаться на российский фактор для оправдания введения различных ограничительных мер (например, изменение законодательства о СМИ с целью борьбы с российской пропагандой).

Иначе, чем посредством Церкви, пророссийских партий и связанных с ней СМИ, Россия пока не вмешивалась в общественную и политическую жизнь Молдовы. Потому страх перед российским фактором не имеет ничего общего с потенциальными ограничениями внешнего финансирования для неправительственных структур.

С одной стороны, такого рода ограничения лишь ударят по  активному неправительственному сектору и дискредитируют западные страны, которые поддерживают реформы в Молдове, в том числе путём выделения средств местному гражданскому обществу. С другой стороны, такой регресс ещё больше сблизит Молдову с нелиберальными режимами Восточной Европы, такими как в России или в Беларуси, которые рассматривают неправительственный сектор, получающий внешнее финансирование, как „иностранных агентов”.

Последствия для европейской интеграции Молдовы

Мы наблюдаем уникальную ситуацию, когда власти страны, ориентирующиеся на ЕС (по крайней мере на декларативном уровне), намереваются ограничить деятельность неправительственного сектора, стремящегося реализовать в Молдове ту ​​же проевропейскую повестку дня.

Намерение ограничить зарубежное финансирование для неправительственного сектора противоречит международным стандартам, в соответствии с которыми неправительственные организации помогают гражданам достигать определённые цели в отношениях с государственными органами. Таким образом, функционирование независимого гражданского общества основывается на обеспечении права на объединение и свободы выражения мнений. Эти права закреплены в различных международных документах, к которым присоединилась и Молдова – во Всеобщей декларации прав человека (ст. 19, 20), в Международном пакте о гражданских и политических правах (ст. 19, 21), в Конвенции о защите прав человека и основных свобод (ст. 10, 11).

В то же время, предлагаемые ограничения гражданского общества противоречат целому ряду положений Соглашения об ассоциации с ЕС. В соответствии с обязательствами, принятыми на себя молдавскими властями, в том числе и Демократической партией, гражданское общество должно быть задействовано в процессе принятия решений и в разработке государственной политики (ст. 135). Кроме того, гражданское общество должно участвовать в проведении реформ в Молдове (ст. 33).

При подписании Соглашения об ассоциации в 2014 году молдавские власти согласились усовершенствовать законодательство о неправительственном секторе и принять меры для укрепления гражданского общества (см. Таблицу ниже). Спустя всего три года власти демонстрируют противоположные намерения. Говоря конкретнее, они планируют осуществить действия, способные причинить ущерб деятельности неправительственного сектора путём ограничения для него доступа к внешнему финансированию. Если эти меры будут реализованы, то Молдова не сможет выполнять положения Соглашения об ассоциации с ЕС, в соответствии с которым гражданское общество является ключевым партнёром в процессе реформ.

Основные положения Соглашения об ассоциации Молдова–ЕС, предусматривающие активную роль гражданского общества

Вместо заключения…

Несмотря на то, что гражданское общество не участвует в любого рода политической конкуренции с властями, те склонны интерпретировать гражданскую активность критично настроенных структур гражданского общества как элемент политической игры.

Ограничения, применяемые в отношении активных структур гражданского общества, могут нести в себе огромные политические издержки для молдавских властей, особенно в отношениях с Западом, предоставляющим стране жизненно важную финансовую помощь.

Власти мыслят стратегически, у них отсутствуют суицидальные наклонности. Поэтому следует учитывать и возможность того, что ограничения в отношении неправительственного сектора являются тактическим ходом с очень краткосрочными последствиями, необходимым для достижения более важной цели – утверждения смешанной системы. Таким образом, обсуждение вопроса об ограничении зарубежного финансирования для гражданского общества помогает сместить акценты со смешанной системы, и впоследствии эта тема может быть забыта.

Тем не менее, само обсуждение введения ограничений в отношении неправительственного сектора вопиюще противоречит духу и букве Соглашения об ассоциации ЕС–Молдова. Гражданское общество фигурирует в документе в роли ключевого игрока в рамках процесса реализации реформ по европейской интеграции страны. Вместо того, чтобы содействовать  надлежащему функционированию неправительственного сектора, власти выступают с инициативами, способными парализовать работу гражданских структур.

Наконец, предлагаемые ограничения в отношении гражданского общества противоречат предварительным политическим условиям по обеспечению механизма демократических институтов, внедрение которых имеет решающее значение для получения макрофинансовой помощи от Евросоюза.

IPN публикует в рубрике Op-Ed материалы авторов извне редакции. Высказанные ими мнения не обязательно совпадают с мнениями редакции.