Op-Ed
	Уже настало время, чтобы тема Объединения рассматривалась в предвыборных дебатах в обоих румынских государствах, привлекая и этим путём внимание внутренних и международных ответственных должностных лиц к вопросу восстановления национального единства румынского народа с обоих берегов Прута...
Анатол Цэрану

Отношения между Румынией и Республикой Молдова сложны и зависят от исторических, культурных, политических и экономических факторов. Дискуссии об объединении и суверенитете часты и имеют глубокие корни в общей истории обоих государств. Из опросов общественного мнения следует, что в Румынии более 70 процентов населения согласны на объединение, а в Республике Молдова от 30 до 40 процентов граждан желают объединения с Румынией. Об объединении говорят в прессе, гражданском обществе, социальных сетях и - более обособленно - в политических средствах массовой информации. Если в Румынии идею объединения поддерживает подавляющее большинство граждан, то позиция различных сегментов молдавского общества и политической жизни по отношению к объединению по-прежнему очень разнообразна.

Исторический контекст

Исторически и лингвистически Бессарабия является неотъемлемой частью румынского этнокультурного пространства, и если бы не её аннексия к империи русских царей в 1812 году, то бессарабское пространство и его население органично вписались бы в парадигму становления и развития румынского национального государства и современной румынской нации. Для румынской области к востоку от Прута, на которую русские намеренно распространили название Бессарабия, региона, составляющего сегодня часть Республики Молдова, процесс естественной этнонациональной модернизации распространился после объединения с Румынией в 1918 году, которое произошло в результате крушения Российской империи и в контексте Первой мировой войны.

Но в 1940 году процесс утверждения румынской идентичности был вновь прерван, когда после пакта Молотова-Риббентропа Бессарабию аннексировал Советский Союз, а после Второй мировой войны она оставалась частью СССР в качестве Молдавской Советской Социалистической Республики вплоть до распада СССР в 1991 году. В период советской оккупации румыны к востоку от Прута подверглись процессу насильственной перестройки идентичности путём привития антирумынского молдавенизма. В августе 1991 года Республика Молдова провозгласила свою независимость от Советского Союза, но дальше этого не пошла, замерев в положении государства с большей степени формально провозглашенным суверенитетом, с незавершённой территориальной целостностью и с размытой национальной идентичностью.

Объединение против суверенитета

Большинство граждан обоих государств на берегах Прута говорят на румынском языке и разделяют общую культуру. Объединение рассматривается большинством румын как восстановление правового состояния, прерванного бурными историческими событиями. Интеграция Республики Молдова в Румынию со всеми связанными с этим издержками, несомненно, принесёт экономические, политические преимущества и в области безопасности через непосредственный доступ Республики Молдова к Европейскому Союзу. В отличие от воссоединения Германии, которое происходило преимущественно за счёт средств немецких граждан, в случае румынского воссоединения расходы на этот процесс, безусловно, будут покрыты из европейских фондов.

Разумеется, в случае воссоединения на начальном этапе Румыния, взяв под своё управление обанкротившееся во всех отношениях государство Республика Молдова, понесёт расходы, которые будут ощутимы во времени, как они ощущаются и сегодня в случае Германии. Однако самое главное состоит в том, что путём воссоединения двух румынских государств полностью будет защищена идентичность румынской нации, которая с исторической точки зрения обходится дороже, чем любые финансовые соображения с существующими на данный момент экономическими плюсами или минусами. Очевидно также, что, независимо от того, во сколько обойдётся воссоединение, жизнеспособная нация изыщет достаточно средств на финансирование своего воссоединения, как это произошло недавно в случае Германии или даже в случае Румынии после Объединения 1918 года.

Сторонники суверенитета Республики Молдова утверждают, что проект объединения не может быть реализован, поскольку к востоку от Прута в советский период сформировалась отличающаяся от румынской национальная идентичность. Приводятся и геополитические аргументы, ссылаясь на отношения с Россией, которая категорически противостоит перспективе объединения, открыто выступая за сохранение так называемого суверенитета молдавского государства и молдавской идентичности. Влияние бывшей колониальной метрополии провоцирует и удерживает расслоение идентичности в молдавском обществе между теми, кто выступает за сближение с Румынией, и теми, кто предпочитает сохранение суверенитета, что в действительности подпитывает зависимость от России.

Проевропеизм и Объединение

Часть населения и политического класса Республики Молдова поддерживает объединение с Румынией и, непосредственно, европейскую интеграцию как самый надёжный путь к достижению этой цели. Однако эта часть молдавских граждан не представлена во власти политиками с унионистской программой. Унионистов часто считают ,,наивными”, своего рода ,,идеалистами”, даже политически ,,нереалистичными”. Когда они говорят - естественно и обоснованно - о национально-идентичной проблеме, возможно, последнем нерешенном вопросе в Восточной Европе, им противопоставляют такие понятия, как ,,гражданская нация” или европейские ценности, как будто последние несовместимы с идеей Объединения.

В действительности унионисты Республики Молдова имеют уникальное политическое решение для преодоления основных проблем, связанных с хронической отсталостью молдавского государства, которое, несомненно, будет решено путём слияния с Румынией. Однако для всех остальных партий, считающихся проевропейскими и евросуверенистскими, которые не обязательно являются антиунионистскими, идея союза практически отсутствует в их выступлениях. Это отсутствие, совмещённое с нехваткой практических достижений для развития Республики Молдова при нынешней евросуверенистской власти, подпитывает своего рода электоральный абсентеизм среди граждан с унионистскими взглядами и оставляет возможность для политического реванша антиевропейских партий.

Конечно, относительно медленный прогресс румынской идентичности и унионизма в молдавском обществе зависит не только от внутренних причин. И Румынии необходимо занять более твердую позицию по отношению к румынизму в Республике Молдова - как со стороны властей, так и со стороны политических партий. Румыния должна постоянно присутствовать в Республике Молдова, развивая и финансируя значительные проекты не только в области экономической и социальной помощи, но и в области национальной идентичности. Молдавских граждан следует убедить в том, что уровень жизни - их самих и их детей - будет значительно выше в объединенной Румынии, чем в шатком государстве, находящемся в плену у собственных олигархов и застрявшем в чаще порочных кругов, поддерживаемых империалистической и реваншистской Россией.

В заключение

Объединение Румынии и Республики Молдова представляет сложную тему, требующую открытого и уважительного диалога всех вовлечённых сторон. Существенно соблюдать суверенитет и волю граждан обеих стран, проанализировав и в то же время, учтя политические, экономические, социальные и геополитические последствия такого шага. Уже настало время, чтобы тема Объединения появилась в предвыборных дебатах в обоих румынских государствах, привлекая и этим путём внимание внутренних и международных ответственных должностных лиц к вопросу восстановления национального единства румынского народа с обоих берегов Прута. Включение этой темы в предвыборные дебаты способно мобилизовать избирателей-унионистов и может предоставить площадку для углубленных дискуссий об альтернативных путях процесса европеизации Республики Молдова.

IPN публикует в рубрике Op-Ed материалы авторов извне редакции. Высказанные ими мнения не обязательно совпадают с мнениями редакции.