Op-Ed
	Устойчивость Украины нуждается во внешней помощи для обеспечения постоянного вооружения, обучения армии, защиты критической инфраструктуры (энергетика, транспорт), ухода за украинскими беженцами за границей и поддержки бюджетных источников...
Дионис Ченуша, Старший обозреватель

Новая тактика российской агрессии против Украины заключается в разрушении жизненно важной инфраструктуры с упором на энергетический сектор. Без доступа к бесперебойным источникам энергии устойчивость Украины подвергается серьезным испытаниям. Ведь, если у населения нет жизненно важных коммунальных услуг, а экономика находится в безвыходном положении, то государство не может функционировать как таковое, становясь несостоятельным. Именно такой сценарий продвигали российские официальные лица и пропаганда в течение сентября, после того, как украинское контрнаступление продемонстрировало эффективность, а частичная мобилизация России - значительные недостатки.

Москва обосновала новую волну атак на украинскую критическую инфраструктуру необходимостью ответа на частичное разрушение Керченского моста (построен в 2016-2018 гг.), возведенного для обеспечения транспортной связи между украинским Крымским полуостровом (насильственно аннексированным Россией в 2014) и российской Краснодарской областью. После чего удар по Крымскому мосту был обозначен как “террористический акт”, российский президент Владимир Путин расценил ракетный удар по объектам критической инфраструктуры Украины как акцию борьбы с террористической угрозой. Так, после 10 октября Россия запустила более 100 ракет (и самоликвидирующихся беспилотников) с российской территории, из оккупированного Крыма и с российских военных кораблей в Черном море и Каспийском бассейне. Только за 2 дня российские ракеты поразили около 30% украинской энергетической инфраструктуры (в Киеве и других более 10 регионах страны).

Как составные части украинской энергосистемы, так и украинская социальная инфраструктура (школы, детские сады и т. д.) отмечают ущерб на миллиарды долларов. Помимо российского вооружения, использовались также импортированные из Ирана самоуничтожающиеся беспилотники, (NYT - „Нью-Йорк таймс“ , Октябрь 2022). В результате воздействия западных санкций на внутреннее отечественное производство вооружений Россия вынуждена закупать ракеты, беспилотники и артиллерийские компоненты у Северной Кореи и Ирана (Fateh-110, Zolfaghar, Мохаджер-6, Шахед). Военно-политический интерес Москвы состоит в применении как можно более разрушительного оружия класса „земля-земля”, чтобы сделать территорию Украины, находящуюся под контролем конституционных властей, непригодной для проживания. Таким образом, Россия избегает прибегать к „ядерному” сценарию (IPN, сентябрь 2022), пользуясь зимними условиями и проверяя возможности энергетической стойкости Украины, чтобы заставить ее капитулировать. Хотя продление войны серьезно сказывается на устойчивости Украины, оно создает давление на путинский режим внутри страны и ограничивает геополитические шансы России, особенно на постсоветском пространстве.

Геополитические последствия атак на украинскую инфраструктуру

В отличие от предыдущих российских авиаударов, в том числе по критически важной инфраструктуре Украины, международные организации ужесточили свою позицию в отношении России после нынешней эскалации российской агрессии. Так, Парламентская Ассамблея Совета Европы (ПАСЕ) приняла резолюцию, в которой отмечается, что политический режим Владимира Путина является „террористическим” (13 октября 2022). Даже если не влечет за собой никаких правовых последствий и ограничивается Западным полушарием мира, официальное сравнение российских властей с „террористами” представляет собой победу украинской дипломатии в информационной войне против российской стороны.

Следовательно, значимость России на постсоветском пространстве в настоящее время снижается. Итоги украинского контрнаступления вместе с увеличением военных преступлений российской армии против украинского населения и государства превращаются в „войну на геополитическое истощение” для России. Это проявляется в потере убедительности российского фактора в его традиционных зонах влияния. Точнее, происходят изменения на уровне конфигураций безопасности на Южном Кавказе, где роль Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) и отдельных гарантий безопасности России (по отношению к Армении) теряют свою политическую символику. Вместо них расширяются услуги других провайдеров геополитического влияния. Таким образом, ЕС предстоит развернуть гражданскую миссию (40 человек сначала на 2 месяца,  чтобы способствовать усилиям по демаркации и стабилизации границ Армении и Азербайджана. Это станет второй миссией ЕС после созданной в Грузии (в 2008 году), чтобы следить за ситуацией вокруг подконтрольных России грузинских территорий - Абхазии и Южной Осетии. Кроме того, государства из Центральной Азии выражают недовольство в связи с российской неспособностью внести свой вклад в развитие региона на основе взаимного интереса и уважения.

Поражения в Украине подрывают внешнюю легитимность России, что выставляет ее политический режим в крайне негативном свете. До сих пор Путин проецировал свою власть внутри страны через имиджевый капитал извне - уважение, основанное на боязни военного порядка и энергетической зависимости. Сейчас обе составных части этого капитала имиджа сильно расшатаны событиями в Украине. Поэтому, чтобы не потерять контроль над недавно аннексированными украинскими территориями и не подвергнуться новой терапии национального позора, российские власти полны решимости уничтожить один из работающих до сих пор двигателей украинской государственности - энергетические мощности.

Расчеты России, устойчивость Украины и последствия для Запада

Решение России атаковать украинскую инфраструктуру обусловлено несколькими важными суждениями. В первую очередь, украинская армия наступает в направлении оккупированных российской стороной территорий, а проведенная в последние три недели частичная мобилизация свидетельствует о состоянии военно-морального истощения России. Поэтому возвращение российских вооружений на некоторые протяженные участки для ударов по Украине призвано замедлить украинское контрнаступление. Во вторую очередь, может быть потеря притягательности, вызванная аннексией украинских областей, что подверглось осуждению 143-мя государствами ООН в итоговой резолюции о территориальной целостности Украины (35 государств воздержались, а 5, включительно Россия, воспротивились). Это, а также разрушение Керченского моста, заставило Путина подпитывать пропаганду и российскую общественность, все более разочарованную и растерянную, некоторыми перспективами, пусть в незначительной мере, благоприятными для России. Не в последнюю очередь, Россия намерена использовать уязвимые места Украины, которые могут обостриться, если будет разрушена инфраструктура, вырабатывающая электроэнергию и обеспечивающая население горячей водой, теплоносителем и очищенной водой. Для этого российские ракеты нацелены на деэлектрификацию Украины, что максимально парализовало бы экономику и всколыхнуло волны беженцев.

Устойчивость Украины основана как на военной помощи, которая продолжает поступать из США и ЕС, так и на финансовой поддержке для бюджетных нужд страны. По оценкам Всемирного банка, украинская экономика рискует сократиться почти на 50% в 2022 году, а уровень бедности повысится с 2% в 2021 году до 50% в 2023 году (Reuters, Октябрь 2022). Продолжение войны увеличивает зависимость страны от иностранного финансирования. Киев ходатайствует от международных партнеров минимум $55 миллиардов (кредиты и гранты) на поддержку дефицита бюджета в 2023 году, из них 17 млрд долларов на реконструкцию социальной и критической инфраструктуры в энергетическом секторе. Выполненные на данный момент расчеты показывают, что российская агрессия нанесла ущерб как минимум на $350 миллиардов, вызванный физическими разрушениями. Также было зафиксировано не менее 252 миллиардов долларов затрат, возникших в результате паралича экономики в течение почти 8 месяцев войны.

США являются основной страной-донором, у них больше ресурсов и меньше институциональных ограничений для увеличения помощи Украине, чем у ЕС. Европейский союз страдает от вторичных последствий санкций против России, имеет серьезные проблемы с доступом к энергоресурсам и приютила большую часть украинских беженцев, о которых заботятся государства ЕС при европейской финансовой поддержке. К концу сентября США выделили 8,5 млрд долларов, а еще 4,5 млрд долларов запрошено в виде финансовой помощи. При этом европейская сторона пообещала €9 млрд, из которых выделила €1 млрд и планирует перечислить еще €3 млрд до конца 2022 года (FT - „Financial Times“, сентябрь 2022).

Безопасность критической инфраструктуры - основное решение для обеспечения устойчивости государства

Как и в случае с Украиной, основной риск, исходящий от России до конца года и далее в 2023 году, связан с безопасностью и жизнеспособностью критически важной инфраструктуры. Разрушение газопроводов „Северный поток-1” и „Северный поток-2” (одна нитка из двух) повысило уровень тревоги в ЕС и НАТО в отношении необходимости защиты основных элементов критической подводной инфраструктуры, а это трубопроводы, которые доставляют энергоресурсы (по Северному морю - из Норвегии; по Средиземному морю - из Алжира в Италию), но и интернет-кабели, от которых зависит деятельность почти 94% европейской бизнес-среды и функционирование социальных услуг (оцифрованные системы водоснабжения, сельское хозяйство и т. д.).

Достижение безопасности критической инфраструктуры является существенным элементом гражданской готовности, что предусматривает организованность, контроль, тестирование во времени, чтобы предотвратить любые акты диверсии. В то же время западные партнеры должны поставить противоракетные комплексы для обороны украинского энергетического сектора. Германия уже передала систему IRIS-T, а Франция доставит систему Crotale в ноябре 2022 года.

Определенный противоракетный зонтик для защиты украинской энергетической инфраструктуры можно было развернуть еще несколько месяцев назад, до наступления зимнего периода. Скорее всего, из-за неправильной расстановки приоритетов это, по-видимому, было упущено из виду и теперь используется Россией. У Украины есть максимум 2 недели - один месяц, чтобы восстановить элементы энергетической инфраструктуры, разрушенные запущенными Россией ракетами и беспилотниками. С помощью технических бригад из государств ЕС ремонт инфраструктуры должен быть завершен в кратчайшие сроки, после чего их предстоит оснастить западными противоракетными комплексами. Без этой защиты Украина уже была вынуждена приостановить поток электроэнергии, поставляемой в ЕС (ENSTO-E), а также в Молдову (около 30% потребляемой электроэнергии). Дефицит энергии подвергает государственную устойчивость Украины серьезным вызовам, которые могут отрицательно повлиять на военный потенциал и эффективность контрнаступления.

Вместо выводов...

Способность Украины выдержать удары российской агрессии и адаптироваться к военной экономике зависит от помощи западных партнеров. В связи с этим западные партнеры до наступления зимы должны оказать срочную помощь для защиты украинского энергетического сектора.

В то же время ЕС совместно с НАТО предстоит оценить уровень защищенности собственной критической инфраструктуры от диверсионных действий со стороны государственных субъектов с враждебными намерениями.

Наконец, украинская устойчивость нуждается во всевозможной внешней поддержке для обеспечения усиления эффективности санкционного режима, для продолжения вооружения, обучения армии, защиты критической инфраструктуры (энергетика, транспорт), ухода за украинскими беженцами за рубежом и пополнения бюджетных источников.

IPN публикует в рубрике Op-Ed материалы авторов извне редакции. Высказанные ими мнения не обязательно совпадают с мнениями редакции.