Анализ IPN: Парламентские выборы 30 ноября могут стать решающими или разрушительными для молдавского государства и общества, и в этом их первая и самая важная особенность, если сравнивать их с предыдущими выборами. Эта особенность включает в себя другие, и состоит из них, на несколько более низком уровне: геополитический характер, влияние регионального фактора, участие внешних сил, появление новых типов политических игроков, предвыборное противостояние по принципу „все против одного”, непредсказуемость результатов и конфигурации правящей коалиции, высокий уровень используемых избирательных технологий, в основном мирный характер кампании, но с риском возникновения насильственных действий или, что ещё хуже, новой региональной „горячей точки”, после Украины...
---

В первом эпизоде анализа, опубликованного 25 ноября 2014 года,  были рассмотрены сходства и отличия между 1991 годом, годом провозглашения Независимости, и 2014 годом, годом, когда утверждают, что молдавское общество может сделать такой же решающий выбор. Было проанализировано, какое влияние может оказать на выборы в Молдове украинский, а также румынский факторы, в то время как положение в двух соседних странах отмечено, в свою очередь, важными движениями, обозначающими более высокий уровень их европейской интеграции. Правда и то, что Украина должна была заплатить за это жизнями, кровью и территориями. Возможность повторения украинского сценария здесь, в Молдове, может иметь в качестве результата обратный процесс – разрушительный. В дальнейшем мы коснемся специфики вмешательства внешних сил в выборах в Молдове и появления нового вида политических актеров в политическом пейзаже страны.

Молдова между двумя полюсами:

Подразумевается, что большинство электоральных конкурентов  данной избирательной кампании поддерживают партнеры из-за пределов страны, что касается более весомых конкурентов – тут сомнений не может быть. Помощники являются двух категорий, как и те, которых они поддерживают: с одной стороны, Запад, куда входят ЕС, США и подчиненные или афиллированные к ним структуры, с другой стороны, Восток, который представлен лишь Россией с „Газпром”-ом, „Телепром”-ом (своего рода гиприд телевидения с промышленностю), „Роспотребнадзор”-ом и Федеральной миграционной службой. Вообще, данный тандем  принимал участие почти во всех выборах, которые проходили до сих пор в Молдове, отличительная черта этих выборов состоит в невиданных размерах влияния, прямого и косвенного, которое оказывают обе стороны на молдавское общество. И это дополнительный признак того, что борьба идет не на жизнь, а на смерть за „голоса и души” молдавских избирателей. Столкновение настолько велико и широко, что создается впечатление, что некоторые актеры готовы сформулировать синтагму „не на жизнь, а на смерть” без кавычек. Может быть, данное впечатление и преувеличено, однако пример соседней Украины заставляет нас допустить его как вариант. Крупнейшие актеры показывают совсем различное поведение по отношению к Республике Молдова, до предвыборной кампании, но особенно связанное с предвыборной кампанией и ее результатами. Настолько различное, что они могут войти лишь в самые широкие понятия „плюс и минус”, „белое и черное”, „хорошо и плохо”.

Запад…

Запад, особенно ЕС и США, ведут себя наподобие инвестора, который надеется получать когда-нибудь прибыль в результате своих инвестиций. Инвестиции выступают в виде финансовых средств, нормативных актов, передовых технологий, экспертизы и, почему нет, в виде современного аудита. Ко всем этим добавляются достаточно жесткие требования и мотивации по отношению к молдавским властям о создании и укреплении государственных учреждений, наделенных внедрением демократических ценностей, касающихся прав и свобод человека, больше юстиции, меньше коррупции и др. Обоюдные и очень частые визиты молдавских и западных официальных лиц самого различного уровня, постоянное общение между ними, подписание двусторонних и многосторонних актуальных документов стратегического назначения для обеих сторон, являются и они реальными признаками значительной поддержки для Республики Молдова и ее граждан. Все это было предоставлено постоянно, открыто, прозрачно, налицо. Теперь, в ходе предвыборной кампании, уж слишком демонстративно, но может случиться, что ни Молдове, ни Западу время решающего значения в условиях сильного давления с другой стороны и повышенного уровня региональной нестабильности не оставляет другого выхода. Лишь в денежном выражении, в виде бесплатной помощи и выгодных кредитов, Запад предоставил несколько миллиардов евро или долларов. Существует и точная цифра, но она меньше всего значит на фоне полного отсутствия помощи и кредитования, которые предоставила Молдове Российская Федерация  на протяжении двадцати с лишним лет.

… и Россия

За двадцать с лишним лет существовал лишь один единственный проект кредитования, не помощи, со стороны России на сумму полмиллиарда долларов в период коммунистического правления. Но и тот не был реализован предположительно по политическим мотивам, так как сама Российская Федерация обидится, если мы предположим, что у нее не было и этих денег. Скорее всего, имеются определенные финансовые возможности, меньше технологических, но она всегда предпочитала направлять их не Молдове, а сепаратистской администрации своего региона левобережья Днестра, как, кстати, не Грузии, а сепаратистским режимам Южной Осетии и Абхазии, не Украине, а аннексированному Крыму и сепаратистским режимам своих Донецкой и Луганской областей и т. д. И всегда данная ,,поддержка” сопровождалась предоставлением вооружения и войск, открыто или закамуфлировано, которые были использованы в качестве петли на шее тех нескольких экс-советских государств, которые „осмелились” ориентироваться на европейскую модель развития.

Разница не столь в различных потенциалах двух крупных „иностранных игроков” на политическом поле Молдовы, сколько в различных моделях ценностей и подхода к международным отношениям, в частности, с соседями „ближнего зарубежья” , каковой стала почти десять лет Республика Молдова для ЕС и России. В отличие от Запада, Россия верит лишь в меры принуждения в качестве инструмента „приближения” по той простой причине, что этап развития, на котором она находится, еще не позволяют ей усвоить западные методы сосуществования и еще неизвестно когда и если она усвоит их. Тенденции, которые проявляются по отношению к Молдове в контексте нынешних выборов, а также будущего решительного выбора, оставляют мало оптимистических надежд. Это потому, что различные виды эмбарго и другие экономически и законодательно необоснованные виды экономического и политического давления  увеличились и расширились,  а также потому, что молдавских гастарбайтеров заставляют голосовать только за определенный вид электоральных конкурентов, а также потому, что именно эти электоральные конкуренты пользуются беспрецедентным правом прямого перевода имиджа в истории молдо-российских отношений, который легко можно квалифицировать, как косвенное вмешательство в дела Республики Молдова, а также в практику международных отношений в целом. Утверждают, что те же электоральные конкуренты пользуются и значительными финансовыми средствами в предвыборных целях, в то время как молдавское законодательство запрещает финансирование партий извне.

Общения на официальном уровне практически не существует, так как частые поездки в Москву министра сельского хозяйства Василе Бумакова не имеют никакого feedback-а и иметь не могут, так как в основе экономических проблем лежат политические корни, а частые визиты российского вице-премьера Дмитрия Рогозина больше в Тирасполь, чем в Кишинев и его недвусмысленные заявления подтверждают политический характер кризиса общения. Приблизительно около года с лишним назад министр иностранных дел Наталья Герман сообщала, что едет в Москву для подготовки визита премьер-министра Юрие Лянкэ и его  встречи с российским премьером Дмитрием Медведевым, однако данная попытка провалилась. Не надо быть большим экспертом в вопросах внешней политики и дипломатии для того, чтобы понимать, что с тех пор не Кишинэу является тем, который не принял общения на высоком уровне и какую цену потребовали от Молдовы для того, чтобы оно существовало.

Как и в примере, отмеченном в первой части о непропорциональности между возможностями, которые открывают  европейский и евразийский модели развития, так и в случае очень различного отношения Европы и России к Молдове, общественность страны вновь разделена примерно половина на половину. Мы опять не ставим перед собой цель объяснить данное неестественное положение дел, мы лишь констатируем еще одну предпосылку для драматического характера выбора, который предстоит сделать гражданам Молдовы 30 ноября между „решающим” и „разрушительным”.

Ренато Усатый: новые лица, старые модели

Вопреки столь высокой ставки нынешних выборов, завершающаяся предвыборная кампания была спокойной, почти обыкновенной с некоторыми незначительными специфическими чертами. В данном контексте, можно отнести к категории „новшества” появление на политической сцене Молдовы и неожиданный взлет уроженца Молдовы с российским бизнесом Ренато Усатого. Согласно опросам общественного мнения, а также всеобщего восприятия, он нашел достаточно хорошую поддержку в молдавском обществе за столь короткий период. Это почти свершившийся факт, независимо от отношения, которое можно питать к нему.

С одной стороны, Ренато Усатый заявил о себе доступным, простым образом делать политику, возможно так кажется только на первый взгдяд, лишь на первый взгляд, путем нарушения многих установившихся правил, которые соблюдают профессиональные политики, который также может быть лишь на первый взгляд. Он сумел сделать многих людей поверить ему, что он их представляет, в том числе тех, которые недовольны нынешними политическими актерами Молдовы, а также множеством нерешенных вопросов, которыми приходится сталкиваться в повседневной жизни. В этом смысле уровень его популярности указывает достаточно точно на уровень ошибок, которые допустили более давние представители молдавского политического класса, в том числе и особенно нынешние, а также предыдущие власти.

С другой стороны, Ренато Усатый, возможно, представляет новое и достаточно опасное течение в молдавской политике , которого у нас до сих пор не было. Наверное, мало кто провел связь между его лозунгом „Сила в правде” и опасной философией, содержащейся в российских кинофильмах десятилетней давности „Брат-1”, „Брат-2”, у которых тот же самый лозунг. Героями фильма являются преступники, которые убивают хладнокровно любого человека и в любом месте земного шара, без особых переживаний и сомнений во имя неизвестно какой „правды”. Конечно, выдающиеся авторы данной кинокартины захотели еще тогда показать большую опасность, которая только еле поступала от подобного менталитета и самая большая опасность состоит в том, что данное явление является заразительным с социальной и политической точек зрения. Лично я думаю, что от данного менталитета идет одобрение со стороны большой части российского, а также молдавского обществ, а также других бывших советских стран, действий российских властей и наемников в Восточной Украине, когда нападение на дом брата и убийство членов его семьи оправданы определенными „идеями” и „правдами”, типа „русский мир”,  например, или „американская опасность” или что-то другое в этом жанре.

На данном этапе развития мира, молдавское общество не нуждается более в идолах с поведением „Koтовского” или „Робин Гуда” или „Брата”, ибо мы были бы отброшены на десятилетия если не на века назад, мы нуждаемся в хорошей юстиции и в государственных органах, которые смогли бы защищать человеческую справедливость и правду. И европейцы именно это могут и хотят помогать нам сделать. Язык и поведение нового политика Усатого  как раз напоминает нам о гайдуках и имеют даже некое сходство, характерное для представителей преступного мира. Он представляет опасность в себе, как модель, и не столь важно, правы или нет политические оппоненты Рената Усатого, которые инкриминируют ему связи с соответствующим преступным миром. Но это уже не проблема Усатого, а молдавского общества, которое спустя долгие годы „движения вперед”, дошло до того, чтобы затребовать героев и явления, которые мы думали, что остались далеко позади. Это еще один пример нашего беспокойства между „решающим” и „разрушительным”.

Валериу Василикэ, IPN