Op-Ed
	Однозначно то, что реализация Соглашений об ассоциации приносит изменения медленными темпами. А списки основных проблем, на которые ссылаются молдаване, украинцы и грузины остаются теми же, даже если процесс европейской интеграции продолжается..
Дионис Ченуша

Реформы, ускоренные благодаря приближению Молдовы, Украины и Грузии к ЕС, предусматривают одинаковые цели – экономическая интеграция с европейским рынком и политическая ассоциация, в том числе в вопросах внешней политики. Заимствование европейской модели функционирования экономики, учреждений и государств в целом, в идеале должно привести к улучшению условий жизни граждан. Эти ожидания далеки еще от реальности. Сокращение разрыва может быть достигнуто посредством Соглашений об ассоциации трех стран с ЕС. Для преобразований эти соглашения являются самыми лучшими двигателями, которые были у этих стран практически на протяжении 28 лет государственности.

В период 2014-2018 годов, когда соглашения начали медленно материализоваться, настроения граждан трех государств по отношению к внутренней и внешней политике менялись. Доминировали негативные настроения, и это говорит о том, что результаты Соглашений об ассоциации являются пока незначительны. Скорость их выполнения зависит от политической воли в Молдове, Украине и Грузии и от степени их соответствия с требованиями ЕС. С одной стороны, само существование соглашений не меняет отношения граждан к существующей ситуации в стране. Другими словами, помимо благоприятного позиционирования страны по отношению к ЕС, граждане хотят возобновления „социального соглашения”, которое работало бы в их пользу. В противном случае, они готовы дезертировать из своих стран, что заметнее всего в Молдове и Грузии. С другой стороны, европейские институты прекрасно понимают недостатки европейской интеграции в этих трех странах, которые местами похожи, но во многих случаях сильно отличаются. Но у них нет других инструментов, кроме выдвижения условий, которые являются неэффективными в случае национальных правительств, незаинтересованных в соблюдении обязательств перед ЕС.

Несмотря на то, что каждая из трех стран находится в центре внимания ЕС, это внимание разное, в зависимости от уровня доверия европейцев к национальным правительствам. Если сравнить содержание опросов, всплывает ряд парадоксов. Таким образом, несмотря на то, что Украина получает существенную финансовую и политическую поддержку со стороны Брюсселя (IPN, 24 сентября 2018 года), украинская аудитория менее активно проявляет себя в пользу вступления в ЕС, чем грузины. Кроме того, после банковского мошенничества и последующей монополизации власти одной олигархической группой в Молдове (октябрь 2015 - март 2016 года), недовольство граждан негативно сказалось на проевропейские симпатии. А в ситуации Грузии, даже если общественное доверие к правительству снизилось, граждане не санкционировали проевропейский вектор страны. Политическое разнообразие, зрелость диалога с ЕС, а также разное воздействие российского влияния, индивидуализирует эти страны. Сравнение общественного мнения помогает определить точки расхождения между тремя странами Восточного партнерства, а также многочисленные сходства, которые объединяют их, как правило, в отрицательных аспектах.

Актуальные вопросы молдавских граждан совпадают с интересами граждан Украины и Грузии

Характер беспокойства граждан на протяжении последних 5 лет не изменился радикально в Молдове, Украине и Грузии. Агрессия России в Донбассе не прекращается, так же, как и неофициальное перемещение грузинских границ в пользу сепаратистских регионов Абхазии и Южной Осетии, чья независимость от Тбилиси обеспечивается военным российским протекторатом. В то же время, уровень коррупции в Молдове и Украине преобладает над реальными или мнимыми усилиями властей. Экономическая ситуация и некомпетентность национальных правительств находятся в плачевной ситуации, о которых граждане трех стран сигнализируют с одинаковой силой.

Рейтинги основных десяти проблем, отмечаемых гражданами Молдовы, Украины и Грузии, имеют ряд различий, а так же важных сходств (См. Табл.1).

Первое, в отличие от Грузии, общественное мнение в Украине и Молдове ставит коррупцию на второе место. Отсутствие коррупции в списке проблем не отменяет ее существование в Грузии, а, скорее, указывает на то, что грузины в повседневной жизни не воспринимают коррупцию как связанную с общественным сектором. Ситуация в Украине и Молдове улучшится, если доступ к государственным услугам осуществится без коррупционных действий. Ни в коем случае это не сократит большую коррупцию, которая питается за счет государственных денег и затрагивает, скорее, групповые интересы, чем индивидуальные.

Второе, несмотря на то, что безопасности Молдовы угрожает приднестровский конфликт и незаконное присутствие вооруженных сил Российской Федерации, молдавские граждане не выражают беспокойство. А украинцы и грузины очень чувствительны к действиям России, которая нарушает их территориальную целостность. Естественно, общественная память в Грузии, и особенно в Украине свежая из-за того, что военная агрессия Россия продолжает приносить жертвы. Любое военное наступление России в приднестровском регионе может легко воспламенить общественное мнение в Молдове.

Третье, дефицит рабочих мест, предлагаемых национальными экономиками, так же, как и посредственность правления, являются общими проблемами, выделенными в рейтингах основных десяти проблем. Низкая производительность экономики определяется отсутствием жизнеспособных решений, предлагаемых национальными правительствами, на что обращают внимание граждане.

Четвертое, в каждой из трех стран сохраняются отдельные проблемы, по которым граждане высказываются. В Молдове общественность обращает внимание на физическую инфраструктуру, которая ощутимо деградировала на всей территории страны, в том числе в столице. Украинцы обсуждают девальвацию национальной валюты, которая тянет вниз зарплаты и пенсии, и неизбежно снижает экономику. Так же, по объективным причинам общественное мнение в Украине делает акцент на сложность отношений с Россией, которая применяет целый арсенал (не)обычного оружия для дестабилизации украинского государства. Преступления являются отдельной проблемой у грузин. Отчеты по внедрению Соглашения об ассоциации ссылаются в случае Грузии только на организованную преступность, для борьбы с которой был принят план действий на период 2017-2020 годов.

Таблица 1. Список основных проблем, с которыми сталкиваются страны по мнению граждан

Источник: IRI.org

Пятое, только в Молдове и Грузии миграция рассматривается как острая проблема. Это определяется небольшим размером населения и, соответственно, повышенной видимостью демографических недостатков. Официальные цифры свидетельствуют о критической ситуации в Молдове, где более трети примерно из 3 млн. населения участвует в сезонной или длительной миграции. По сравнению с Молдовой, более 40 миллионов украинских граждан смотрят на миграцию через более позитивную призму, даже если агрессия России в Восточной части страны и Азовском море влияет на региональную демографическую динамику и усиливает аппетит для внутренней и внешней миграции в сторону Европы.

Шестое, граждане Украины и Молдовы ставят политическую нестабильность в список проблем. Таким образом, контроль со стороны Петра Порошенко аппарата президента и украинского парламентского большинства не является достаточным для того, чтобы усилить ощущение стабильности среди украинцев. Кроме того, господство Владимира Плахотнюка над процессом принятия решений в Молдове было полным и исключило оппозицию из любого уравнения власти, что породило огромный дефицит политической гармонии.

Парадоксы восприятия граждан по отношению к внутренней и внешней политике

Взгляды граждан Украины, Молдовы и Грузии в отношении внутренних политических явлений отразились дифференцированно на симпатию к ЕС. Можно выделить три важных парадокса, которые лучше всего объясняют, насколько непредсказуемым может быть общественное мнение в этих трех странах (См. Табл.2).

Первый парадокс заключается в том, что граждане Молдовы и Грузии по-разному соединяют внутреннюю политику с внешней. Таким образом, на фоне банковского и политического кризиса (октябрь 2015-сентябрь 2016 года), граждане Молдовы дали самые негативные оценки направлению, в котором движется страна – 79-82%. Тот же негатив распространился и на вступление в ЕС, который впервые упал ниже проевразийского вектора, который колебался между 42-45%, что на 7% выше ЕС в октябре 2015 года. Резкое изменение мнения грузин по отношению к властям в феврале 2015 года не оказало практически никакого влияния на грузинские симпатии к ЕС. Таким образом, в то время как положительные оценки с 56% в мае 2013 года снизились до 25% в феврале 2015 года, проевропейский вариант незначительно изменился с 87% всего до 85%. Аналогичное поведение наблюдается у украинцев (См. Табл. 2). Стабильность проевропейских симпатий среди грузин объясняется слабостью пророссийских политических сил, которые в случае Молдовы контролируются администрацией президента (Игорь Додон) и которые могут стать самой многочисленной политической партией после выборов в феврале 2019 года. Кроме того, дискредитация власти, контролируемой Демократической партией, ассоциированной с ЕС, оказала медвежью услугу проевропейскому выбору. Наконец, пророссийские симпатии и, соответственно, евроскептицизм могут проникнуть легче в молдавское медийное пространство, чем в грузинское.

Таблица 2. Мнения граждан относительно состояния дел в стране и геополитические варианты, %

Источник: IRI.org

Разные результаты поддержки ЕС для общественного мнения являются вторым парадоксом. И в этом вопросе позиция грузин по отношению к ЕС прочнее, чем в случае украинцев. Даже если украинцы получают постоянную поддержки со стороны европейских институтов, их еврооптимизм сдержаннее, чем в Грузии. Таким образом, на протяжении 2014-2018 годов максимальная доля украинских евросторонников достигла 59% в сентябре 2014 года. Самый высокий уровень в Грузии был зафиксирован в марте 2017 года – 90% (См. Табл. 2). Корни определенной дозы сдержанности к европейскому вектору, наблюдаемой в Украине, аналогичны тем, которые есть в Молдове и обусловлены существованием пророссийских сил на Востоке и Юго-Западе Украины. Вместе с тем, сохранение проевропейских украинских чувств на уровне 50% может быть связано с критической реакцией европейских государств по отношению к определенным политикам, принятым Киевом. Кроме того, агрессия России в Донбассе и рост евроскептических сил внутри ЕС, часто дружелюбных по отношению к Москве, обуславливают изоляционистские тенденции среди некоторых слоев населения Украины.

Третий парадокс касается комбинации крепкого проевропейского вектора с предрасположенностью поддерживать прагматичные отношения с Россией. Грузия является примером противоречивой ситуации, в которой воля населения к присоединению к ЕС настолько же продвинута, как и желание улучшить диалог с Россией. С одной стороны, это свидетельствует о том, что отношения с ЕС не исключают открытость по отношению к России. С другой стороны, Грузия, как и Украина, пострадала во время последней российской агрессии, повлекшей окончательный разрыв сепаратистских территорий. Дружеская позиция правительства, ведомое Бидзиной Иванишвили начиная с 2012 года, и, соответственно, спорное позиционирование нового президента Саломеи Зурабишвили по отношению к России, могут сохранить двойное противоречивое восприятие в отношении России – агрессора и потенциального прагматичного партнера. То же самое не может быть сказано об Украине, которая продолжает расширять свою независимость от России, в том числе в области религиозных учреждений. Вмешательство в Донбассе и аннексия Крыма российскими властями практически исключают любой прагматичный диалог между Киевом и Москвой. Напротив, эти неблагоприятные для Украины реалии стимулируют ее сотрудничество с ЕС и НАТО.

Вместо заключения...

Анализ позиции граждан Молдовы, Украины и Грузии является полезным инструментом для измерения прогресса в процессе европейской интеграции. Сложность этих позиций требует очень осторожной интерпретации, однако не обеспечивает полное понимание парадоксов взаимодействия внешних и внутренних политик трех стран.

Общественное мнение трех стран открывает несколько парадоксальных ситуаций, когда ЕС пользуется безоговорочной поддержкой со стороны грузинских граждан, которые могут одинаково объединить проевропейский вектор с улучшением диалога с Россией. В другом случае, негативная позиция граждан по отношению к собственному правительству может превратиться в неприязнь к ЕС, как показывает опыт Молдовы.

Однозначно то, что реализация Соглашений об ассоциации приносит изменения медленными темпами. А списки основных проблем, на которые ссылаются молдаване, украинцы и грузины остаются теми же, даже если процесс европейской интеграции продолжается.

IPN публикует в рубрике Op-Ed материалы авторов извне редакции. Высказанные ими мнения не обязательно совпадают с мнениями редакции.