Реальной причиной, сделавшей невозможным проведение публичных дебатов по теме столь большого резонанса, может быть полностью ошибочное понимание со стороны правящих кругов не только значимости и необходимости общаться с обществом по любым вопросам, удобным и неудобным, но и законной и моральной обязательности данного важнейшего аспекта профессии властителей, которой уполномочило их общество…
------

На вчерашний день, 28 марта 2016 года, в Информационном агентстве IPN были запланированы дебаты на тему „Открытые заседания по делу экс-премьера Влада Филата: „за” и „против”, преимущество и ущербность, законность и…” К сожалению, они не состоялись, даже если организаторам тема показалась чрезвычайно актуальной, необходимой и полезной как в контексте самого дела большого резонанса, так и в целях, которые ставит перед собой цикл дебатов IPN „Развитие политической культуры в ходе публичных дебатов”, которые проводятся уже на протяжении пяти лет и должны были состояться в 52-й раз.

Формальная причина осечки состоит в отказе от участия некоторых политических актеров, без которых IPN оказалось в невозможности собрать уравновешенный формат для дебатов, при участии всех или, по крайней мере, самых важных точек зрения по обсуждаемому вопросу.

Реальная причина, сделавшая невозможным проведение публичного обсуждения по теме столь большого резонанса, может состоять в полностью ошибочном понимании со стороны правящих кругов не только значимости и необходимости общаться с обществом по любым вопросам, удобным и неудобным, но и законной и моральной обязательности данного важнейшего аспекта профессии властителей, которой уполномочило их общество. Так как это далеко не единичный случай, возможно стоит рассматривать создавшуюся ситуацию специальным образом, возможно в рамках отдельного исследования.

Тест № 1.

Следовательно, за несколько дней до 28 марта, IPN приступило к рассылке приглашений в адрес возможных участников обсуждения согласно следующему алгоритму: а) один депутат от ДПМ (на усмотрение фракции ДПМ) – один депутат от ЛДПМ (на усмотрение фракции ЛДПМ); б) представитель организаций гражданского общества, выступающего за проведение открытых заседаний – представитель организаций гражданского общества, выступающего за проведение закрытых заседаний; в) представитель обвинения (приглашение предстояло направлять госпоже прокурору Адриане Бецишор) – представитель защиты (господин адвокат Игорь Попа). Соответствующий алгоритм продолжает казаться и сегодня достаточно уравновешенным, так как предполагал участие представителя власти, а ДПМ неоднократно заявляла, что берет на себя ответственность власти во всех сферах жизни, без исключения, а также оппозиции, ведь ЛДПМ обладала, по крайней мере, двойной мотивацией, чтобы быть заинтересованной в участии.

Нетрудно было найти представителя гражданского общества, сторонника проведения открытых заседаний, так как почти одновременно свыше известных 30 организаций гражданского общества опубликовали Обращение „Требования проведения открытых судебных заседаний по делу экс-премьера Влада Филата”. Определенными дополнительными усилиями можно было найти и известного представителя точки зрения проведения „закрытых судебных заседаний”, существующую до сих пор в общественных кругах. И Адриана Бецишор, и Игорь Попа показали, что они достаточно открыты для прессы вообще и для IPN, в частности.

Однако дальше политического „тандема” невозможно было пойти. Представитель ДПМ, с которым IPN координирует, как правило, участие в своих обсуждениях, направил безоговорочный отрицательный ответ: „Мы не можем принимать участие в дебатах, где политике нечего делать, речь идет о процессе и о человеке, находящемся в предварительном аресте, вопрос относится к правосудию и гражданскому обществу, а не к политикам”. Даже если не было согласно с таким „аполитичным” подходом и даже если оказалось в достаточно постыдном положении отказать в участии депутату от ЛДПМ, подтвердивший уже свое участие, IPN последовало подсказке „представителя ДПМ”, как доказательство добросовестности и добрых намерений. 

Тест № 2.

В связи с этим, был пересмотрен формат обсуждения с тем же названием, направив приглашения новому, более узкому кругу участников, в том числе двум представителям гражданского общества: один из них был отобран из списка подписантов вышеназванного Обращения, а второй – лицо, „из-за пределов списка”, с общественным отношением и постоянно критическим относительно деятельности бывшего премьера. Третьим участником – ключевое лицо, которому предстояло беседовать с представителями организаций гражданского общества и с обществом в целом перед журналистами и видеокамерами должен был быть министр юстиции Владимир Чеботарь, который был объявлен и в качестве члена Высшего совета магистратуры, он же представитель правящей Демократической партии. Вместе с приглашением, господину министру был направлен и текст Обращения организаций гражданского общества о необходимости проведения открытых судебных заседаний по делу Филата. Кстати, и в одном, и в другом случае, как и в случае всех предыдущих 51 заседания, предполагалось и участие директора ADEPT и постоянного эксперта проекта IPN Игоря Боцан.

Вот что последовало: „Министерство юстиции, в лице господина министра юстиции Чеботаря Владимира, приветствует приглашение, которое вы нам направили. В связи с этим, желаем сообщить вам, что подобного рода приглашения своевременны в смысле всеобщего интереса для всего общества, но с условием, что данные намерения не составят акт вмешательства в процесс отправления правосудия. С сожалением приходится констатировать, что ваша инициатива о проведении публичных дебатов касается конкретного вопроса, находящегося в стадии рассмотрения в судебной инстанции и в ходе рассмотрения может быть квалифицировано, как влияние на судебные инстанции. С уважением, советник кабинета Министра…”

Что же произошло?

Мы не хотим высказаться относительно причин, которые называют представители власти для того, чтобы отказаться от участия в дебатах, так как цель данной попытки исследования совсем иная. Но мы вправе спрашивать себя, что им помешало изложить эти причины – об аполитичном характере судебного процесса и об опасности давления на правосудие – в рамках публичных дебатов, проведенных в  уравновешенном формате? Это в тех условиях, когда Обращение организаций гражданского общества как раз этого и касалось: опасности политизации и вмешательства в дела правосудия в соответствующем судебном процессе. В конце концов, соответствующее Обращение и не имеет форму безусловного требования, оно скорее является приглашением к обсуждению: „В том случае, когда аргументы в пользу рассмотрения дела в закрытых заседаниях будут убедительными, их необходимо разъяснить публичным образом…”.  IPN предоставило платформу для „публичных разъяснений”, но она была отклонена. Правда и то, что Генеральная прокуратура достаточно оперативно отреагировала на данное Обращение, но она же утверждает, что окончательное решение об открытом или закрытом характере заседаний принимает судебная инстанция. И тогда все пути ведут к „храму правосудия”, который может и должен представить министр со всеми своими обязанностями.

Следовательно, приходится констатировать, что правдоподобных причин для отклонения предложения IPN не очень-то и существует. Или, по крайней мере, не приведенные мотивы являются реальными.

… и почему произошло то, что произошло?

Частично учебный характер проекта IPN, который заботится особенно о развитии политической культуры молдавского общества, обязывает нас находить и другие возможные причины для политического поведения, которые, возможно, не смогли назвать бывшие наши приглашенные. Для большей ясности мы выбрали форму тезисов, без их излишней расшифровки.

- Может быть, организации гражданского общества, подписавшие Обращение, правы в том, что касается связанных с процессом озабоченности и подозрений, а у представителей властей имеются меньше аргументов для их опровержения (в случае второго формата дебатов)?

- Может быть, представители власти не заинтересованы предоставить представителям политической оппозиции дополнительную платформу для продвижения своего видения (в случае первого формата дебатов)?

- Может быть, таким образом практикуется более скрытый вид цензуры в средствах массовой информации, раз пресса, которая стремится быть корректной в сравнении со всеми точками зрения, но и с потребностью общества свободно разобраться в больших проблемах, вынуждена отказаться от форм уравновешанного политического общения?

- Может быть, речь идет об учреждении или сохранении монополии определенных политических сил и воззрений, как правило, благоприятных для властей, на средства массовой информации, раз источники/приглашенные и не журналисты отбирают темы для дискуссий и направляют ход этих дискуссий?

- Может быть, и нынешние представители власти, или многие из них, не выучили урок бывшего „бородатого политика”, утверждавшего, что для него нет необходимости спрашивать общество, когда он предпринимает определенные действия общественного характера. Около десяти лет назад его спрашивали, спросил ли он общественное мнение относительного намерения об упразднении муниципального пресс-холдинга, а ответ был следующим: „Мы не спрашиваем, мы делаем, а затем идем на выборы, дабы увидеть, если мы поступили правильно”. Неужели, необходимо будет ждать еще десять (десятки) лет для таких простых выводов?

- Может быть, и нынешние представители власти, или многие из них, еще не узнали, что предлагать ответы на многие социальные волнения это не только и не столько право, а обязанность, важная составляющая их профессионализма?

- Может быть, нынешние правители, или многие из них, еще не успели увидеть очень большую близость между большой частью сформулированных организациями гражданского общества Молдовы посланиями и сформулированными обусловленностями партнерами по развитию, в частности, Европейским союзом, для оказания поддержки нынешним властям? Как правило, эти общие требования относятся как раз к выведению юстиции из-под влияния политических сил, к коммуникации и квалифицированному, реальному, а не воображаемому  сотрудничеству, с различными составляющими гражданского общества и с обществом в целом.

- Может быть, нынешние правители, или многие из них, почувствовали себя оскорбленными вышеизложенными предположениями и будут мотивированы отклонить и другие приглашения IPN на полезные для общества дискуссии, для его политической культуры. Но, с одной стороны, в данном конкретном случае, представители власти не оставили нам выбора, кроме как идти на поиск реальных причин, а поиски могут быть продолжены. С другой стороны, статистика IPN показывает, что и так представители Демократической партии, представляющие сегодня реальную власть, в последний раз дали ход приглашению на дебаты Агентства около полугода назад, как раз, когда они взяли на себя, фактически, ответственность за эту власть и за эту страну…

Валериу Василикэ, IPN