Op-Ed
	После обновления мандата Владимира Путина основной интерес России к Молдове будет состоять в том, чтобы проверить устойчивость европейской повестки дня и степень лояльности пророссийских сил евразийскому делу...
Дионис Ченуша

Победа Владимира Путина на выборах 18 марта 2018 года удерживает Россию в условиях нефункционирующей, но обладающей жёсткой вертикалью власти демократии, на протяжении ещё, по меньшей мере, шести лет. До выборов, в своём обращении к Федеральному собранию от 1 марта 2018 года, Путин пообещал, что до 2024 года его усилия будут направлены на укрепление российского государства, в особенности на улучшение социально-экономической ситуации в стране (Kremlin.ru, 1 марта 2018 г.). Седьмая часть населения России (около 20 миллионов граждан) живёт за чертой бедности, что резко контрастирует с экстравагантным благополучием окружения Путина, основанным на разветвлённом политическом клиентелизме, чрезмерной клептократии и устойчивом сосуществовании центральных властей с послушными олигархами.

В течение своего нового президентского срока Путин намерен укрепить связи в пределах разрозненного внутреннего пространства страны за счёт строительства или модернизации дорог, упрощения доступа к государственным услугам посредством их оцифровки и более глубокого проникновения Интернета в отдалённые районы. С одной стороны, это решило бы проблему значительного разрыва между более развитой территорией, расположенной к Западу от Уральских гор, и слаборазвитой остальной частью страны. С другой стороны, российская элита осознаёт, что только такие меры могут спасти Россию от постепенного распада, который пока удаётся тормозить за счёт централизованного контроля из Кремля.

Таким путём можно сократить разрыв, в противном случае неизбежный, между населением восточных регионов страны и московским центром принятия решений. Путин и его ближнее окружение понимают, что необходимо осуществить перераспределение доходов от продажи природных ресурсов, добываемых в сибирском регионе, но в основном используемых в Москве. Дальнейшее отсутствие решения этой проблемы может увеличить давление в обществе, поставив под угрозу политическую структуру клиентарного типа, выстроенную за последние 18 лет при Путине.

Помимо внимания к социально-экономическим вызовам, стоящим перед Россией, Владимир Путин планирует использовать ряд преимуществ, в том числе завоевать авторитет в многополярном мире за счёт широких инвестиций в военную промышленность, за счёт стратегического позиционирования и экспансии в Арктике, а также за счёт экономики замещающего характера, что позволило бы противостоять западным санкциям, вызванным вмешательством России в дела Украины.

Отношения, которые Путин выстроит с Западом в течение своего 4-го президентского срока, будут исключать любые уступки. Напротив, упор будет сделан на легитимизации преимуществ, полученных путём нарушения или искажённого толкования международного права и договоров (аннексия Крыма, военное вмешательство в Сирии и т. д.). В период заключительного мандата Путина Кремль будет ещё более агрессивно отстаивать международный порядок, ключевые мутации которого стали результатом решений, принятых кремлёвским лидером в 2012–2018 годах. Поэтому никакого потепления в отношениях с ЕС не предвидится, если только Евросоюз не ослабнет. Возрождение евроскептического и националистического популизма в Старой Европе или распространение разногласий между Брюсселем и национальными правительствами, Польшей или Венгрией, на самом деле являются основными источниками слабости, способными сыграть на руку России. Эскалация разногласий между США и ЕС из-за протекционистской политики, проводимой администрацией Трампа, может дополнительно отразиться на твёрдости Евросоюза в отношении России. В идеале Кремль хотел бы, чтобы политические принципы Восточного партнёрства (демократия, права человека, верховенство закона и т.д.), а вместе с ними – и суть „мягкой силы” ЕС, были максимально обесценены. Параллельно с этим,  повторение имевшего место ранее армянского прецедента, с первой попыткой в ​​Молдове, отвечало бы российским планам по расширению Евразийского экономического союза на Запад.

Заботы Путина – между экзистенциальными проблемами и амбициями

Демографическая проблема, утечка мозгов, недоразвитая физическая инфраструктура, неэффективность госуправления, коррупция в госсекторе и органах общественного правопорядка – таковы лишь некоторые из проблем, выделенных в послании Путина, которое было озвучено 1 марта 2018 года. Эти недостатки были перечислены среди причин отсталости России, которую Путин намерен уменьшить путём модернизации, оцифровки и повышения взаимосвязанности.

Решительная демонстрация недостатков российского государства примерно за две недели до выборов не была случайной. Во-первых, она позволила Путину укрепить свой образ „отца нации”, знакомого с повседневными заботами простых людей. Второй причиной было желание подавить критику, с помощью которой команда его оппонента Алексея Навального создала трещины в абсолютной легитимности режима Путина. Наконец, обилие социальных и экономических тем, затронутых российским лидером, отвлекло внимание от политической коррупции и клептократии российской политической системы, часто и  эффективно освещаемых антисистемной оппозицией.

Стремясь разбавить негативные социально-экономические реалии, Путин продемонстрировал военную мощь России, особенно новые передовые устройств, позволяющие запускать ядерное оружие с воздуха и из-под воды. По его словам, такое оружие позволяет обойти установленную в Европе американскую систему противоракетной обороны. Оснащённость России современными ядерными устройствами повышает недоверие к ней со стороны Запада, особенно после непредсказуемого вмешательства России в Украине и Сирии.

На внешнеполитической арене амбиции России до 2024 года будут связаны с укреплением позиции передовой военной силы, с сокращением зависимости от экспорта минеральных ресурсов, с привитием экономической системе иммунитета от внешних санкций и т.д. В то же время, Арктика станет следующей после аннексии Крыма географической мишенью, которая привлечёт к себе внимание Кремля.

Стоит ли Восточное партнёрство на перепутье?

В последнем своём обращении перед тем, как быть переизбранным на пост президента, лидер, занимающий второе место после Иосифа Сталина по продолжительности правления среди российских руководителей, использовал в качестве критерия сравнения для России не прогресс более развитых стран, а успехи, достигнутые в советский период. Кроме того, Путин неоднократно приравнял нынешнюю Россию к бывшему СССР, вновь выразив сожаление в связи с исчезновением советского государства. Путин, в частности, отметил, что Россия потеряла около 23% территории, 48,5% населения, около 40% промышленного потенциала и почти половину военного потенциала.

Ностальгический подход к советскому прошлому контрпродуктивен в плане повышения зрелости отношений Москвы с бывшими советскими республиками. Косвенно это является вызовом в адрес той реальности, в которой многие из бывших сателлитов осуждают российское влияние и отказываются от него в пользу сближения с ЕС, углублённого, либо выборочного.

В ближайшие шесть лет подход обновлённого режима Путина к отношениям между странами Восточного партнёрства и Евросоюзом по-прежнему будет дифференцированным. Половина стран Восточного партнёрства и далее останется надёжным пространством для российского влияния. Ведь Беларусь и Армения охвачены интеграционными процессами внутри Евразийского экономического союза, и их диалог с ЕС будет ограничен техническим сотрудничеством. Авторитарная специфика Азербайджана даёт России гарантии того, что диалог ЕС с этой страной будет иным, неуглублённым в сфере демократических реформ, а ориентированным строго на экономические выгоды.

Остальные три страны Восточного партнёрства: Украина, Грузия и Молдова, являются для России наиболее раздражающими пунктами среди её непосредственных соседей.

В течение следующих шести лет Украина останется главной мишенью усилий России по дискредитации проевропейских властей в Киеве. Хотя украинская политическая система выстроила жизнеспособный щит, защищающий её внутренне информационное пространство, он не может отфильтровывать российскую дезинформацию за рубежом. Фактически Россия может попытаться воспроизвести молдавский прецедент, где в 2009–2016 годах коррупция так называемых проевропейских партий серьёзно подорвала привлекательность европейской интеграции. Таким образом, Кремль сосредоточится на разоблачении объективных пороков украинской политики в контексте дезинформации, предназначенной для европейской общественности и учреждений ЕС.

Параллельно с этим, Россия попытается продемонстрировать в Молдове уязвимость проевропейского сотрудничества в рамках Восточного партнёрства. В ходе парламентских выборов, предстоящих в конце 2018 года, Россия, с одной стороны, проверит устойчивость молдавского проевропейского вектора, а с другой – лояльность пророссийских сил во главе с президентом Игорем Додоном.

Менее сложной может оказаться задача Путинского режима в Грузии. После признания независимости грузинских регионов Абхазии и Южной Осетии, Россия в меньшей степени обеспокоена проевропейской повесткой Грузии. Возможно, постепенная деградация правового государства по вине политического режима, пришедшего на смену Саакашвили, а также устойчивый традиционализм грузинского общества, убеждают Россию в том, что ситуация в Грузии обратима, то есть находится под контролем. Последние тенденции в виде потепления отношения к России и роста числа пророссийских политических и неправительственных структур предрасполагают Кремль к менее агрессивным и резким действиям в отношении Грузии, по сравнению с Украиной или Молдовой.

Влияние нового президентского срока Путина на Молдову

Политика России в отношении Молдовы может измениться в течение следующих 6 лет лишь в том случае, если к власти придут пророссийские силы, которые многократно высказывались в пользу сочетания европейской интеграции со стратегическим диалогом с Россией. В реальности это привело бы к урезанию и корректировке европейской интеграции, поскольку иначе полноценное вступление в Евразийский союз невозможно.

Если социалистам удастся добиться успеха на парламентских выборах в декабре 2018 года, то Россия поощрит их к углублению сотрудничества с Евразийской комиссией. Статус страны-наблюдателя в евразийской организации, который может быть предоставлен Молдове, расширит рамки сотрудничества, установленные Меморандумом о сотрудничестве, который был подписан Игорем Додоном в 2017 году.

Немедленный и радикальный разрыв с европейским вектором является в Молдове рискованным шагом, поскольку есть прецедент проевропейских протестов в Украине, известных как „Евромайдан”, разразившихся в 2013 году. Доля пророссийских сил в будущей формуле власти определит то, насколько радикальным и быстрым может оказаться пересмотр внешней политики Молдовы.

Задачей-минимум для России может стать как можно более обширный пересмотр Соглашения об ассоциации ЕС–Молдова, а задачей-максимум – переориентация страны на Восток. Источником вдохновения может послужить армянская модель. Она был расценена российской стороной как „очень позитивный опыт” (Мюнхенская конференция, 17 февраля 2018 г.), способный решить проблемы в том регионе, где Россия не согласна с более сильным влиянием Евросоюза. В этом случае пророссийским силам в Молдове понадобится провести геополитический референдум, с благоприятным для евразийского вектора результатом, без которого риск массовых протестов сторонников европейской интеграции будет гарантирован.

Приход к власти проевропейских сил после выборов 2018 года может сохранить молдо-российские отношения в беспорядочном состоянии. Если Демпартия будет в той или иной форме участвовать в управлении страной, то двусторонний диалог может остаться замороженным. Как правило, отношения с национальными или международными субъектами, воспринимаемыми Кремлём в качестве враждебных, могут быть нормализованы только в обмен на уступки с их стороны.

Молдова сможет снизить влияние российского фактора только путём полного осуществления повестки дня реформ, экономической интеграции и энергетического взаимоподключения с ЕС. Восстановление доверия к Молдове в Брюсселе будет способствовать европейской интеграции и носить демотивирующий характер для России. Однако затягивание с урегулированием приднестровского конфликта и зависимость в энергетическом секторе в ближайшие несколько лет будут держать Молдову в сильном напряжении, независимо от геополитической принадлежности властей.

Вместо заключения...

Россия не откажется от своего влияния на постсоветское пространство, поэтому в течение нового президентского срока Путина она будет пытаться обесценить политические принципы Восточного партнёрства. Чем более техническими станут отношения ЕС со странами ВП, тем более приемлемым это может показаться Кремлю.

Хотя наиболее значительные ресурсы будут выделяться Россией на уничтожение легитимности европейской интеграции в Украине, самым слабым звеном среди стран, имеющих Соглашения об ассоциации с ЕС, является Молдова, о которой Кремль не забывает.

После обновления мандата Владимира Путина основной интерес России к Молдове будет состоять в том, чтобы проверить устойчивость европейской повестки дня и степень лояльности пророссийских сил евразийскому делу.

IPN публикует в рубрике Op-Ed материалы авторов извне редакции. Высказанные ими мнения не обязательно совпадают с мнениями редакции.