Op-Ed
	Военная агрессия против Украины еще больше усугубляет перспективы реинтеграции Молдовы, и это подпитывает мотивацию части молдаван поддержать „развод” с приднестровским регионом, независимо от негативных последствий такого решения...
Дионис Ченуша, Старший обозреватель

Региональная незащищенность, усугубляемая российской милитаристской внешней политикой, изменила непосредственные европейские планы Молдовы. Первоначально основное внимание уделялось ускорению процесса реализации Соглашения об ассоциации с Европейским союзом (ЕС) и установлению амбициозной программы ассоциации до 2027 года. Заявка на вступление в ЕС, поданная Украиной (28 февраля), и аналогичный шаг, объявленный Грузией (1-2 марта), оставили Кишинев без альтернативы, кроме как присоединиться к волне проевропейских мер среди ассоциированных стран Восточного партнерства. Следовательно, по крайней мере, в ближайшие 2-3 месяца главная дискуссия будет посвящена не внедрению реформ для европейской интеграции, а подготовке „документов”, от которых зависит решение Брюсселя о праве Молдовы на статус кандидата на вступление в ЕС. В частности, молдавские власти должны предоставить исчерпывающие ответы на анкету ЕС, которая определит разрыв между молдавскими политическими, экономическими и институциональными аспектами и европейскими. В условиях геополитической нормальности, правящая Партия действия и солидарности (ПДС) могло бы добиться Соглашения об ассоциации, Плана на 2022-2027 годы и в то же время заполнить анкету, но страна сталкивается с рядом кризисов, которыми ей удается управлять на пределе, в основном благодаря западной внешней помощи (в основном состоящей из займов).

В то же время череда кризисов, через которые проходит Молдова, направляет внимание общественности к альтернативным решениям. Несмотря на ущерб молдавской государственности или территориальной целостности, альтернативы, на которые нацелена общественность, не противоречат европейскому стремлению. С одной стороны, на относительно высоком уровне сохраняется интерес граждан к проекту воссоединения с Румынией, приемлемый либо с идеалистической, либо с утилитарной точки зрения как перспектива достижения ощущения нормальности. Это контрастирует с неопределенностью в отношении способности Молдовы эффективно предотвращать и разрешать кризисные ситуации. С другой стороны, отмечается взрыв общественной поддержки отделения Молдовы от приднестровского региона. Эту тенденцию можно объяснить тем, что часть населения страны считает, что признание независимости сепаратистского региона автоматически ускорит европейский путь страны. На самом деле нет причинно-следственной связи между приднестровским сепаратизмом и, соответственно, дорогой в ЕС, которая оказалась тупиком из-за неудач политических режимов, плененных олигархическими кругами.

„Анкета” ЕС и скромные возможности Кишинева

Анкета о статусе страны-кандидата для вступления в ЕС является результатом серьезной оценки страны-заявителя. Именно в этом процессе находится Молдова. На первом этапе ЕС должен более внимательно изучить положение дел, преодолевая гораздо более узкую и поверхностную цель оценки того, как Кишинев реализует Соглашение об ассоциации. С этой целью Брюссель прибегает к анкете, которую Кишинев обязан заполнить соответствующим образом, если хочет, чтобы ЕС определил совместимость молдавских стандартов с европейскими в области управления государственными делами.

Министерство иностранных дел уточнило, что заполнение анкеты потребует „колоссальных институциональных усилий” по систематизации информации, связанной с адаптацией европейского законодательства Молдовой на этом этапе, осуществляемые отраслевые политики и административный потенциал страны. Речь идет об анкете, состоящей из 33 глав, внутри которой сформулированы очень конкретные вопросы, а запрошенные ответы должны быть подробными, детальными и без политических искажений. На примере анкеты, полученной Сербией в 2010 году, можно сделать вывод, что документ, адресованный Молдове, может включать 2000-2500 вопросов по всем сферам деятельности государства. Вместе с приложениями, незаполненная анкета, которую получила Сербия, имела 380 страниц. Сербская сторона начала подготовку к анкете еще в 2007 году или практически за три года до того, как Евросоюз передал документ. В связи с этим Белград создал межведомственную платформу с более чем 30 рабочими группами в зависимости от каждой главы, указанной в анкете.

Молдавские власти признали, что анкета представляет собой чрезвычайно сложную задачу, но не уточнили, когда и как они планируют ее выполнить. Несомненно, что государство уже обременено множеством кризисов, поэтому важно, чтобы власти изыскали все возможности, необходимые для заполнения анкеты в наилучшей форме. Процесс должен быть инклюзивным, а это означает, что власти обязаны привлечь в этот процесс все политические силы и негосударственные субъекты, даже если государственные учреждения отвечают за заполнение анкеты. Совместная рабочая группа (Task Force), состоящая из специализированных дипломатов, отраслевых государственных служащих и молдавских академических кругов (из страны и из-за рубежа) с профилем, основанным на европейских делах, вместе с местным гражданским обществом, может помочь объединить компетентные человеческие ресурсы для получения информации, предназначенной для „анкеты”. Такая мобилизация вокруг заполнения „европейской анкеты” должна состояться сразу после конференции доноров в Берлине, запланированной на 5 апреля, на которой Германия, Франция и Румыния вновь подтвердят свою политическую поддержку и отраслевую финансовую помощь Молдове (беженцы, энергетическая безопасность, реформирование правового государства).

Объединение с Румынией и отделение от приднестровского региона

Унионистские устремления молдаван присутствуют как минимум у трети населения страны. Около 700 тыс. молдаван имеют румынское гражданство, но значительная часть из них проживает в странах ЕС. Чтобы понять, о какой части населения идет речь, мы должны принять в качестве эталона перепись 2004 года (до вступления Румынии в ЕС), когда число граждан в Молдове достигало 3.3 млн. Так, из этой цифры почти 21% граждан получили румынские документы, удостоверяющие личность. Это приблизительный процент тех, кто уехал за границу, что привело к сокращению молдавского населения до 2.6 млн. человек. Недавние опросы показывают, что около 35% или 910 тыс. человек, оставшихся в Молдове, проголосуют на референдуме за воссоединение с Румынией. Этот показатель практически такой же высокий, как и сегмент населения, поддерживающий отделение Молдовы от приднестровского региона, который в марте 2022 года вырос до 31%.

Постепенный рост унионизма объясняется преимуществами, которые общественность приписывает членству в румынском государстве, которое является частью ЕС и имеет больше ресурсов, чтобы быть самодостаточным по сравнению с Молдовой, которая все чаще зависит от внешней помощи. Рассуждения, связанные с благоприятным мнением молдаван о независимости приднестровского региона, по-видимому, подпитываются российской военной агрессией против Украины. В контексте незаконной дислокации российских войск, а также выхода России из Совета Европы и Европейского суда по правам человека, соответственно, приднестровский регион превращается в „неизвестное”, еще опаснее для национальной безопасности Молдовы. Несмотря на то, что политическая (Обновленье) и экономическая элита (олигархическая сеть Шериф) региона воздерживались от атак против Украины по соображениям экономической взаимозависимости и риска украинского военного реагирования, сепаратистский режим подчиняется геополитическим интересам России. По сути, регион может быть использован в любое время в качестве платформы, с которой Россия может атаковать, если это послужит ее стратегическим интересам.

Несмотря на прореформаторское и проевропейское правление, данные опросов показывают, что молдаване, похоже, все больше стремятся отказаться либо от независимости Молдовы, либо от ее территориальной целостности. На данный момент эти пропорции ниже, чем процент, готовый передать часть суверенитета страны в пользу ЕС или Евразийского союза (см. таблицу ниже). Если Молдове удастся приблизиться к ЕС, получив статус страны-кандидата, тогда может уменьшиться желание объединения с Румынией, которая частично рассматривается как замена членского статуса в ЕС. Ускорение процесса европеизации страны может оказать ускоряющее влияние на признание независимости приднестровского региона, особенно если Россия усилит свою оккупацию Украины или, что еще хуже, распространит ее, в том числе на Одессу, на приднестровский регион.

Таблица. Общественное мнение о суверенитете и территориальной целостности Молдовы

        Источник: составлено автором со ссылкой на IMAS и IData

Вместо выводов...

„Анкета” может стать полезным катализатором для создания национальной платформы, которая объединит необходимые институты и субъекты для подготовки Молдовы к вступлению в ЕС, с реалистичным графиком для достижения поставленных целей. Правительство ни в коем случае не должно монополизировать европейскую повестку дня, но должно мобилизовать все общество вокруг этой сложной и труднодоступной цели. Только с одной политической партией и небольшой частью общества осуществимость европейской перспективы маловероятна, даже если из геополитических соображений ЕС предоставит Молдове статус страны-кандидата до конца этого года, в 2023 году или до конца мандата правительства ПДС в 2025 году.

Более того, успешное заполнение анкеты и, соответственно, получение статуса страны-кандидата может укрепить позитивное восприятие молдаванами независимости страны, ослабив унионистские тенденции. Однако материализация европейской перспективы не окажет такого же влияния на позицию молдаван в отношении отделения Молдовы от приднестровского региона. Военная агрессия против Украины еще больше усугубляет перспективы реинтеграции Молдовы, и это подпитывает мотивацию части молдаван поддержать „развод” с приднестровским регионом, независимо от негативных последствий т

IPN публикует в рубрике Op-Ed материалы авторов извне редакции. Высказанные ими мнения не обязательно совпадают с мнениями редакции.