 |
|
| Вячеслав Крачун | |
Праздник Limba noastră прошёл в Гагаузии незаметно. В автономии не проводилось торжественных собраний, не было концертов, а местные руководители поскупились на поздравительные обращения к населению. Всё это говорит в пользу широко распространённого в Молдове мнения, будто гагаузы не знают и не любят румынский язык. И всё же, такое утверждение по большей части является стереотипным. Во-первых, враждебность к румынскому всегда была чужда гагаузскому населению. А если искать виновных в том, что Гагаузия остаётся одним из самых нерумыноязычных регионов страны, то начать поиск стоит с Кишинёва.
Молдаванский волапюк»
Когда гагаузские колонисты в конце XVIII – начале XIX веков приезжали с Балкан в Южную Бессарабию, они селились на малозаселённых землях, а их соседями, помимо молдаван, были болгарские, немецкие, албанские, украинские и другие поселения, составляющие пёстрый этнолингвистический букет. Использовали ли гагаузы при этом язык самого многочисленного в Бессарабии этноса для общения с окружающим миром?
Об этом уверенно можно сказать, по крайней мере, в отношении ряда гагаузских сёл, которые с 1856 по 1878 годы вместе с территорией Кагульского и Измаильского уездов находились в составе Молдавского Княжества.
Что касается остальных гагаузов, которые всегда оставались в границах Империи, некоторое представление о присутствии молдавского языка в их жизни дают исследования русского учёного Валентина Мошкова, который в конце XIX века побывал в нескольких гагаузских сёлах с этнографической экспедицией.
В работе «Наречия бессарабских гагаузов», вошедшей отдельной главой в книгу другого российского этнографа немецкого происхождения Василия Радлова «Образцы народной литературы тюркских племён», Мошков, в частности, пишет, что «при такой этнографической пестроте Бессарабского населения каждому жителю приходится знать по крайней мере два языка, но и знающих и три языка здесь встретить вовсе не редкость».
И далее: «Само собой разумеется, что для всей этой многоязычной массы чувствуется необходимость в одном общем языке, волапюке, который бы все понимали. И вот таким волапюком служил до сих пор язык преобладающего населения – молдаванский, а в последнее время, благодаря школам, начинает распространяться русский, хотя пока ещё очень медленно».
Свои полевые наблюдения Мошков делал в конце XIX века, а книга вышла в 1904 году. Есть основания считать, что до «румынского периода» ситуация сильно не менялась и молдавский язык мог использоваться гагаузами при деловых и торговых контактах.
22 года «эффективного обучения» и советское полузабвение
Положение языка среди гагаузского населения кардинально поменялось в межвоенный период, когда Бессарабия была в составе Королевства Румыния. На протяжении 22 лет (это, к слову, меньше, чем годы современной независимости) несколько поколений гагаузских детей, в основном, мальчиков, закончили как минимум 4 обязательных класса школы на румынском языке. До сих пор многие гагаузские старики старше 80 прекрасно помнят румынский.
После завершения Великой Отечественной войны и окончательного установления в крае советской власти румынский ушёл на задний план. Это было связано не только с появлением политического противопоставления «молдавского» и «румынского», но и с фактическим снижением роли этого языка в жизни гагаузов. Доминирование гагаузского языка в семейном и хозяйственном быту, а русского – в образовании и делопроизводстве, просто не оставляли места третьему.
Тем не менее, несмотря на то, что число гагаузов, владеющих румынским/молдавским языком в советский период стремительно сокращалось, о присутствии какой-либо румынофобии говорить было бы неправильно. Многие представители гагаузской интеллигенции той поры в совершенстве владели румынским и приобщали своих земляков к румынской культуре. Произведения Крянгэ, Еминеску и других румынских классиков гагаузы могли читать в переводах Николая Танасоглу и Николая Бабоглу. Популяризировал румынскую литературу вплоть до своей смерти в 2014 году и Фёдор Ангели, известный молдавский дипломат и писатель гагаузского происхождения. Впрочем, это уже касается современной истории, в которой положение румынского языка в Гагаузии тоже не так однозначно.
Не владеют, но хотят
В 1994 году Парламент РМ принял Закон «Об особом правовом статусе Гагаузии», в котором молдавский язык, наряду с гагаузским и русским был признан официальным языком автономии. Специальных исследований на этот счёт не проводилось, но вряд ли кто-нибудь станет спорить, что именно молдавский язык всегда являлся в Гагаузии самым уязвимым.
В 3 городах и 23 сельских населённых пунктах Гагаузии действует всего две школы с румынским языком обучения. Познания гагаузских детей в румынском языке ограничиваются школьной программой, а из-за отсутствия языковой среды не развиваются. Но это вовсе не значит, что жители автономии не хотят изучать румынский язык. Это подтверждают и социологические исследования.
В 2016 году Институт публичных политик провёл исследование о степени интеграции АТО Гагауз Ери и Тараклийского района в общество Республики Молдова. Результаты подтверждают общую картину: гагаузы слабо владеют румынским языком, но признают, что знать его необходимо.
Так, по данным исследования, на вопрос о языке общения дома 48,4% опрошенных жителей Гагаузии назвали русский и почти 45% - гагаузский. Молдавский/румынский дома используют всего 2,6%. Однако, отвечая на вопрос, необходимо ли детям знать государственный язык, 77,9% опрошенных ответили утвердительно.
Дают пищу для размышлений ответы гагаузских респондентов ещё на один пункт анкеты. На просьбу рассказать, что необходимо для того, что бы граждане Молдовы, не владеющие государственным языком, выучили его, топ-3 предложений выглядел так: «преподавание государственного языка во всех населённых пунктах», «улучшение качества преподавания в школах» и «увеличение количества часов государственного языка в школах». Эти предложения, по крайней мере, два последних, упираются в государственное финансирование. А с этим у Молдовы всегда были проблемы. Власти, давая понять, что жители региона обязаны знать государственный язык, никакой поддержки в этом им не оказывали.
«Денег нет, но вы учитесь»
Несколько лет назад было ощущение, что Молдова пересмотрела своё отношение к этому вопросу. Была принята программа деятельности Правительства на 2016-2018 годы, где отдельным пунктом было записано «внедрение долговременной программы», включающей преподавание государственного и гагаузского языков» в Гагаузии.
2018 год подходит к концу, но обещанная программа не только не внедрена, но и не утверждена.
Первый замбашкана Гагаузии Вадим Чебан, выступая 27 августа на гагаузском общественном телевидении, рассказал, что недавно обсуждал судьбу этой программы с министром образования, культуры и исследований Моникой Бабук. По его словам, в министерстве признают важность этой программы, но пока на этом останавливаются и новостей на этот счёт можно ждать только после парламентских выборов.
Интерес к румынскому языку в сегодняшней Гагаузии растёт. Многие молодые гагаузы и их родители осознают, что знание госязыка – это в первую очередь не абстрактная «обязанность», а фактор конкурентоспособности и залог профессионального успеха. Об этом говорит и возросший в последние годы интерес к поступлению в два «румынских» лицея со стороны гагаузских семей. Неизменной остаётся пока лишь политика Республики Молдова, напоминающая известный диалог российского премьера с крымскими пенсионерами: «денег нет, но вы держитесь».
P.S. Кажущаяся сложность с выбором корректного наименования государственного языка, ради ухода от непродуктивных споров, была решена путём произвольного чередования названий «молдавский» и «румынский». Такой подход подразумевает, что читатель вправе называть язык на свой вкус, исходя из объёма собственных представлений о предмете разговора.
IPN публикует в рубрике Op-Ed материалы авторов извне редакции. Высказанные ими мнения не обязательно совпадают с мнениями редакции.
