Op-Ed
	Через 8 лет после подписания соглашений об ассоциации ЕС полон решимости вплотную заняться проблемой олигархии в Украине, Молдове и Грузии...
Дионис Ченуша, Старший обозреватель

Европейские учреждения требуют, чтобы Украина, Молдова и Грузия исключили олигархическое влияние из национальных процессов принятия решений. Этот подход является частью политических условий, от выполнения которых зависит превращение европейской перспективы в осуществимый процесс присоединения. В заключениях Европейской комиссии о статусе страны-кандидата на присоединение , этим трем странам рекомендуется приступить к процессу „деолигархизации”, чтобы можно было двигаться вперед. Проблематика олигархов вовсе не случайна. Феномен олигархизации процесса принятия решений оказал разрушительное воздействие на демократические институты в каждой из трех стран (IPN Mai 2021). Примером негативных последствий, которые продолжает иметь олигархический фактор, является Грузия. Из-за этого Европейскому союзу пришлось предоставить Грузии лишь квалификацию потенциального кандидата. В результате этого грузинское государство было отделено от „ассоциативной тройки” и помещено в категорию стран, в отношении которых ЕС проявляет сдержанность и выдвигает предварительные условия, преодоление которых маловероятно без смены правящей партии.

В отличие от сложной ситуации в Грузии, в которой правительство обвиняют в том, что оно вращается вокруг олигарха Бидизина Иванишвили, Украина пытается подчинить себе местных олигархов, а Молдова хочет привлечь их к ответственности за совершенные в прошлом преступления. Антиолигархическое законодательство , одобренное Володимиром Зеленским в конце 2021 года, уже действует и призвано выявить олигархов и ограничить их возможность вмешиваться в управленческую деятельность. В Молдове руководство подозревает, что беглые олигархи и их сподвижники (Владимир Плахотнюк, Илан Шор и другие) не только саботируют структурные реформы через старую систему, но и планируют подрывные антиправительственные акции, используя общественное недовольство и многочисленные кризисы. Таким образом, в Украине и Молдове политические обоснования для деолигархизации различаются. В первом случае речь идет о создании равновесия в процессе политического управления и, соответственно, в ликвидации сфер влияния олигархов на украинскую экономику и политику. Во втором случае, кажется, преобладает чувство политического выживания и безопасности. Однако молдавские олигархи добиваются юридической безнаказанности и защиты экономических ресурсов, а не интеграции, пусть даже принудительной, в правовые экономические рамки, как это наблюдается в случае Украины.

Прицел на восточноевропейских олигархов носит новаторский характер, ранее не применявшийся в случае других стран-кандидатов или стран с европейской перспективой. Европейские учреждения предпринимают такой шаг, поскольку это позволяют им местные обстоятельства. В Украине российская агрессия приводит к повышению ответственности за акт государственного управления и увеличивает риски международного доверия к власти и качеству проводимых ею реформ, в том числе в аспекте противодействия олигархическому влиянию. Власти Молдовы считаются невосприимчивыми к вмешательству олигархических игроков, поскольку они рассматриваются как заинтересованные стороны в очистке государственных институтов от воспоминаний о неформальном управлении в последнее десятилетие. С учетом того, что все обладающие политическим потенциалом политические силы в Грузии разделяют и проевропейскую направленность, отмечаемую в их политических платформах, ЕС отказался от своего сдержанного тона в отношении Иванишвили, влияние которого сравнимо с воздействием в „захваченном государстве”.

Санкции против олигархов

Украина проделала больше всего шагов в направлении деолигархизации. Изначально антиолигархический закон рассматривался как инструмент, направленный против пророссийски настроенных олигархов во главе с бывшим лидером оппозиционных сил Виктором Медведчуком. В настоящее время он находится под арестом и под следствием по обвинению в государственной измене. В апреле Апелляционный суд во Львове наложил арест на 154 объекта, которые считаются собственностью Медведчука. Хотя еще с осени 2021 года антиолигархический закон находится в процессе рассмотрения в Венецианской комиссии, он все же в определенной степени применяется, а некоторые олигархи, как, например, Ринат Ахметов, отказались от своей медиа-монополии, чтобы не попасть в „черный список” украинских олигархов.

Молдова продолжает сталкиваться с политическими и экономическими последствиями деятельности беглых олигархов и их пособников (Владимир Плахотнюк, Илан Шор). Их оставшиеся в стране экономические ресурсы, связи, а также имеющиеся политические инструменты сохраняют риск их возвращения в случае крупномасштабного политического кризиса. Действия беглых олигархов по политической дестабилизации страны соответствуют геополитическим интересам России. В июле представители Конгресса США сослались на закон Магнитского в своем обращении к президенту Джо Байдену с просьбой ввести индивидуальные санкции в отношении Владимира Плахотнюка, Илана Шора и Вячеслава Платона. Это касается не только запрета на поездки, (применяется в отношении Плахотнюка с 2020 года), но и замораживания активов. Решение, скорее всего, будет принято до конца 2022 года. Санкции в отношении грузинского олигарха Бидзина Иванишвили часто упоминались в грузинском публичном пространстве, но первый официальный шаг сделал Европейский парламент. В резолюции, принятой накануне представления вердикта ЕС о статусе страны-кандидата, европейский законодательный орган подчеркнул, что в отношении Иванишвили должны быть применены санкции. Его влияние носит разрушительный характер как в политическом, так и в экономическом смысле, с последствиями для независимости правосудия и жизнеспособности демократических институтов (преследование журналистов, членов оппозиции и т. д.).

Обязательства Украины, Молдовы и Грузии по деолигархизации

Больше всего мер по деолигархизации объявила Молдова. Согласно Плану действий, принятому в рамках Национальной комиссии по европейской интеграции в августе, предстоит разработать механизм исключения олигархического фактора из политической, экономической и общественной сфер. Зарубежный опыт и рекомендации Венецианской комиссии будут учтены. Центральная избирательная комиссия и Совет по телерадиовещанию будут вовлечены в процесс деолигархизации, направленный на финансирование политических партий и, соответственно, влияние на СМИ. Более того, предусматривается оценка госпредприятий с точки зрения олигархического влияния. Некоторые меры намечаются до ноября-декабря 2022 года, другие подлежат внедрению до июня 2023 года.

Украина реализует антиолигархический закон, действующий с сентября 2021 года. На заседании Комитета Верховной Рады по вопросам европейской интеграции в августе обсуждалось выполнение требований ЕС, включительно в сфере деолигархизации. Таким образом, Совету национальной безопасности и правительству для реализации закона подлежит составить „реестр олигархов”. В то же время украинские власти ждут рекомендаций Венецианской комиссии , которые, скорее всего, будут приняты Киевом, чтобы не наносить ущерба диалогу с ЕС по вопросу статуса страны-кандидата.

В Грузии обстановка находится в состоянии напряженного ожидания. Оценка выполнения условий ЕС перенесена на 2023 год вместо декабрьского срока 2022 года, первоначально установленного в том числе для Украины и Молдовы. Власти Грузии не исключают разработки закона о деолигархизации, но не хватает четкой политической воли и выполнимого плана действий. Европейские политические деятели отождествляют этот процесс с “избавлением от Бидзинации и от деиванишвизации” Грузии, а представители гражданского общества считают, что создание независимых учреждений  в области правового государства само собой приведет к деолигархизации страны.

Вместо выводов...

Через 8 лет после подписания соглашений об ассоциации ЕС полон решимости вплотную заняться проблемой олигархии в Украине, Молдове и Грузии. До сих пор Брюссель колебался столь открыто требовать борьбы с олигархией в контексте обусловленности оказания макрофинансовой помощи или в рамках политического диалога.

Перспектива вступления в ЕС изменила параметры и интенсивность двусторонних отношений. С одной стороны, у ЕС есть не только интерес, но и обязанность стать более требовательным к дестабилизирующим государственные учреждения факторам, без которых вступление в ЕС невозможно. С другой стороны, эти три страны должны выполнить все необходимые условия, если они действительно хотят достичь стадии переговоров о присоединении в осязаемом будущем.

IPN публикует в рубрике Op-Ed материалы авторов извне редакции. Высказанные ими мнения не обязательно совпадают с мнениями редакции.