Висящее ружье выстрелило. Никого не убило. Пока…

[Анализ Info-Prim Neo] На прошлой неделе сработало одно из общих правил драматургии, в соответствии с которым висящее ружье где-то в углу сцены, в определенный момент спектакля обязательно выстрелит. Пока что от выстрела никто не пострадал, никого не убило. Пока что неизвестно, если поранило даже кого-то и насколько серьезна эта рана или насколько серьезны эти раны. Неизвестно даже, следует ли ожидать жертв в рядах тех, в кого выстрелили из оружия или в рядах тех, которые выстрелили. Пока… Речь идет о заявлениях, обнародованных на пресс-конференции двумя молодыми людьми, утверждающими, что являются активными участниками событий от 7 апреля 2009 года и что соответствующие события, в том числе разгромленные здания Парламента и Президентуры, были заблаговременно подготовлены нынешними лидерами правительственных структур, а тогда – лидеры ведущих оппозиционных политических формирований. Самые тяжелые обвинения в их адрес относятся к тому, что они заказали, якобы, кровопролитие и что они подготовили, якобы, для этого специальные отряды наемников. Не относится к компетенции прессы доказывать, соответствуют ли данные заявления действительности или нет. То, что можно с уверенностью утвердить на данном этапе, это то, что подобные заявления, с возможными различными целями, следовало ожидать в условиях, когда официальные расследования по поводу трагических событий апреля 2009 года не дали никакого результата на протяжении около двух с половиной лет, в то время, как над этими событиями парили тяжелые тучи неясности, подозрений, неопределенности. В этом смысле, события от 7 апреля 2009 года можно сравнить с висящим оружием, которое обязательно выстрелит. В данном смысле, отсутствие законченности в деле о событиях от 7 апреля еще неоднократно вернется в виде бумеранга и еще неизвестно, когда удар будет смертельным и сколько жертв понадобится для этого. Жуткий вариант, однако довольно реальный, состоит в том, что в качестве жертвы может потребоваться все общество через повторение тех событий, не исключено, в более крупном масштабе. Было бы, конечно, очень странно, чтобы кто-то не воспользовался этим бесхозным оружием… Время покажет, если эти заявления являются составной частью более широкого сценария, или нет, если они из того сценария, который многократно предупреждал о „горячей политической осени” или другого… Названные политики отреагировали так как и надобно было отреагировать политикам. Одни отрицали свое участие, в том что им инкриминируется, но и отозвались нелестно об источниках заявлений. Другие сохранили полное молчание и на уровне политических лидеров, и на уровне общей позиции политических формирований. Пресса также отреагировала естественным образом для прессы Республики Молдова. Отреагировала осторожно, может быть, даже очень осторожно в связи с сюжетом, к которому проявила все эти годы повышенный интерес. Сдержанность прессы можно было бы оправдать частично тем, что один из авторов шокирующих утверждений заявил о том, что является сторонником незарегистрированной организации экстремистской ориентации, замешанной якобы в апрельских событиях, а национальное и международное законодательство не позволяет писать об экстремистах и их призывах. Однако прозвучавшие на той пресс-конференции сами призывы нельзя однозначно расценивать, как экстремистские. Даже наоборот, молодые люди высказались за мир и правду, попросили извинения у полицейских, которые стали жертвами их действий. В то же время часть прессы, как и политики, не преминула искать и поставлять в определенной мере компрометирующие данные на авторов заявлений. Volens-nolens, пресса способствовала изменению акцентов в связи с этими новыми подробностями, реальными или воображаемыми, однако очень ожидаемыми в условиях отсутствия информации из официальных источников, об апрельских событиях 2009 года. Также в молдавском стиле отреагировали и правоохранительные органы Республики Молдова, органы, которые вправе и обязаны отреагировать при появлении публичных информаций подобного рода и уровня. Они пока что не отреагировали публично никоим образом. Неизвестно, если в том „висящем ружье” остались еще патроны. Неизвестно, если инициаторы подобных действий имеют наготове лишь это оружие или у них есть и другие. Неизвестно, если они будут стрелять по определенным целям или направят свой огонь на более широкие участки. Пока что неизвестно, какие из целей, в которых уже стреляли, являются реальными, а какие для отвода глаз. Известно, однако, довольно точно, что мы, которые находимся рядом с этим „театром военных действий”, представлены новой угрозе. Это потому что необязательно, но и не исключено, что эту „оружейную стрельбу” в переносном смысле захотят использовать поводом для использования других, более серьезных видов оружия. И мы будем представлены этой угрозе столько времени, сколько дела о событиях апреля 2009 года остаются незаконченными, покрытыми молчанием и подозрительностью. [Валериу Василикэ, Info-Prim Neo]