Этой ночью, после полуночи, исполнится 82 года со дня первой волны массовых депортаций, которым подверглись первые десятки тысяч бессарабских молдаван, силой оторванных от своих домов и хозяйств, от родных и друзей, от родной земли и увезенных в нечеловеческих условиях „в ледяную Сибирь”, как поется в столь пронзительной песне. Затем последовали еще две волны массовых депортаций, унесших еще многие десятки тысяч жертв: мужчин, женщин, стариков, детей. Как, кем и почему было совершено это преступление, и что нужно сделать, чтобы подобные ужасы не повторились – эти и другие вопросы, связанные с этой трагической страницей в истории нашего народа, обсудили гости публичных дебатов „Сталинские депортации: отголоски прошлого, адресованные настоящему и будущему”, организованных Информационным агентством IPN.
Постоянный эксперт проекта Игорь Боцан заявил, что массовые депортации являлись одной из форм сталинских репрессий в Советском Союзе. Основные особенности депортаций как репрессий сводятся к их внесудебному и тотальному характеру в отношении отдельных слоев населения, таких, как так называемые „кулаки”. „Эта мера принуждения крайне опасна с социальной точки зрения, поскольку она предусматривала перемещение больших масс людей в географически удаленную, необычную и крайне рискованную среду обитания, опасную для этих депортируемых”, - отметил эксперт.
Эксперт указал, что сталинизм являлся политической системой, существовавшей в Советском Союзе с 1920-х по 1950-е годы. Для господствующей идеологии того периода были характерны доминирование авторитаризма, усиление карательных функций государства, слияние государственных органов с органами правящей Коммунистической партии, а также жесткий, практически тотальный идеологический контроль над всеми аспектами жизни общества. По его словам, не случайно сталинизм был отнесен к одной из форм тоталитаризма.
Если говорить о преступлениях против человечества – то это группа преступлений против жизни. Эти преступления носят массовый характер. Их определение дано в современном международном праве.
„Статья 6 Устава Международного военного трибунала дает определение, в том числе, и преступлениям против человечности: убийствам, истреблению, порабощению, депортациям и иным злодеяниям, совершаемым против гражданского населения до или во время войны, а также политическим, расовым или религиозным преследованиям. Действующий с 1 июля 2002 года Римский статут, учредивший Международный уголовный суд, относит к юрисдикции Суда четыре категории преступлений: геноцид, военные преступления, агрессию и преступления против человечности, в число которых входят и массовые депортации”, - рассказал Игорь Боцан.
Доктор исторических наук Виорика Олару, автор монографий, посвященных сталинским депортациям в МССР, считает, что когда уроки истории не усвоены, к сожалению, существует большой риск повторить их и заплатить за них еще раз. „Депортации были одной из форм сталинского террора и использовались чрезвычайно часто, еще с момента создания Советского Союза, для подавления и репрессий в отношении отдельных народов и этнических сообществ бывшего СССР. Они периодически использовались в качестве меры принуждения, меры по изменению этнического характера того или иного региона, для растворения национальной составляющей на территориях, оккупированных Советским Союзом. Соответственно, когда Бессарабия была оккупирована советской властью, аннексирована в результате пакта Молотова–Риббентропа, эта мера была использована и здесь”, - отметила Виорика Олару, член действовавшей в 2010 году „Комиссии Кожокару” по анализу и осуждению тоталитарного сталинского режима.
По словам историка, считается, что было три волны массовых депортаций. Но на самом деле депортации проводились на протяжении всех лет советской оккупации, вплоть до смерти Иосифа Сталина. „Мы не можем говорить о совершенно точном количестве жертв депортаций, тем более, что они все время перемежались арестами, ссылками в ГУЛАГ и другими мерами принуждения. Очень трудно говорить о точных цифрах. Однако мы, историки, используем цифры, основанные на документах, решениях и отчетах, которые составлялись после проведения этих трех волн массовых депортаций”, - пояснила Олару, участница проектов „Экспедиции памяти” в Сибири и Казахстане.
По ее словам, первая волна массовых депортаций 12–13 июня 1941 года была направлена прежде всего против лидеров общественного мнения, политиков и интеллигенции. „Речь также идет о духовенстве, оставшемся в Бессарабии после аннексии 1940 года, о примарах, активистах политических партий, обо всех занимавших некие должности в рамках местного сообщества и являвшихся лидерами общественного мнения. Ведь эти категории граждан представляли собой элемент риска для советской власти. Тогда была осуществлена массовая депортация около 3 470 семей, в общей сложности – более 22 тысяч человек за одну ночь. Это было своего рода политическое наступление против народа МССР с целью уничтожения антисоветских элементов”.
Виорика Олару утверждает, что вторая волна депортаций 5–6 июля 1949 года носила экономический характер. Упор был сделан на депортацию иных категорий: бывших землевладельцев – так называемых „кулаков”, состоятельных семей, унаследовавших землю, оборудование для ее обработки, скот, дома и другое имущество. Третья волна, от 1 апреля 1951 года, стала наступлением в духовной сфере. Потому что были депортированы в основном „Свидетели Иеговы”, представители этого духовного культа в МССР. „Почему именно они? Потому что православная церковь уже сотрудничала с советской системой, и там больше нечего было притеснять. А тайный и международный характер этого религиозного культа создавал проблемы для советских властей, поскольку что его представители отказывались служить в армии, не признавали политическую власть, ожидали прихода демократии, потому они и были депортированы”, - отметила Виорика Олару.
Историк добавила, что в общей сложности в ходе трех волн депортаций пострадало около 70 тысяч человек. „Но эти цифры – из советских документов, которые нуждаются в корректировке, потому что точного подсчета в итоге не было произведено, в списках много ошибок и упущений. Лично я, основываясь и на других данных, например, таких как данные переписи населения Бессарабии до советской оккупации, констатировала отсутствие одного миллиона человек, из которых около 250 тысяч стали жертвами искусственного голода, а еще несколько сотен были сосланы в ГУЛАГ или арестованы. Точную цифру назвать очень сложно, но, безусловно, речь идет о сотнях тысяч человек”, - заявила Виорика Олару.
.JPG)
Председатель Ассоциации бывших депортированных и политических заключенных Молдовы Александру Постика отметил сходства между трагическими событиями тех лет и нынешней агрессивной войной России в Украине. „Эта война подчеркивает тот факт, что реальные проблемы депортаций, уничтожения бессарабцев в 1940-х годах не были полностью изучены, не получили должной оценки”, - указал Постика.
По его мнению, было бы несправедливо сводить все репрессии, все преступления, совершенные за годы советской оккупации, к этим трем волнам депортаций. Это неправильно с юридической, с исторической точек зрения.
„То, что мы увидели в 2022 году в результате вторжения России в Украину, на самом деле произошло и в Республике Молдова, и мы можем сделать некоторые сравнения. Те же братские могилы, которые были в Буче, о которых узнал мир и увидел те сотни тел, которые были захоронены в лесах, в братских могилах, на самом деле были и в Республике Молдова, в Кишиневе в 1940-х годах, когда были уничтожены те, кто мешал коммунистическому режиму. Все это происходило в 1940-х годах, до первой волны депортаций”, - сказал Александру Постика.
По словам председателя ассоциации, имеются цифры, не точные, но говорящие о наличии жертв арестов, случаев пыток. До первой волны были составлены списки, основанные на неких показаниях людей, которые были уничтожены пытками, убийствами, ограничением свободы и т.д. По его мнению, проблема заключается в том, что государство не имеет возможности признать за этими людьми статус жертв. О многих случаях просто не известно, потому что они не были задокументированы.
Публичные дебаты на тему „Сталинские депортации: отголоски прошлого, адресованные настоящему и будущему” стали 12-ми в цикле „Влияние прошлого на процессы укрепления доверия и мира”, реализуемом Информационным агентством IPN при поддержке немецкого Фонда Ханнса Зайделя.
