 |
|
| Дионис Ченуша, Старший обозреватель | |
Критическая ситуация, возникшая в результате российской военной агрессии против Украины, коренным образом изменила европейское восприятие „красных линий”, на которые ранее претендовала Россия. С одной стороны, новое видение ЕС позволяет вести более амбициозную геополитическую политику в отношении дополнительного характера сотрудничества с НАТО. В то же время европейское стратегическое мышление становится более раскованным в отношении использования военных инструментов, предлагаемых третьим странам для борьбы с угрозами безопасности, исходящими с российской стороны. В январе 2023, после почти 11 месяцев войны на европейском континенте ЕС и НАТО подтвердили общую программу Запада в области безопасности. Через эту среду ЕС стремится укрепить свои стремления к стратегической автономии, подчеркивая углубление стратегического партнерства с НАТО. В отличие от других кризисов в прошлом, кризис, спровоцированный войной в Украине, проверяет качество сотрудничества ЕС-НАТО в сфере безопасности и указывает на необходимость расширения и углубления взаимной совместимости.
И кризис безопасности, спровоцированный Россией и традиционная модель безопасности, уже разработанная и применяемая НАТО, побуждают ЕС инвестировать в свой собственный оборонный потенциал, при этом уделяя приоритетное внимание устойчивости к злонамеренному внешнему влиянию (Декларация ЕС-НАТО, январь 2022). Следовательно, раскованный подход к угрозам российского происхождения нормализуется на уровне европейских руководителей. До сих пор единство Запада проявлялось в сфере координации режима санкций и обеспечения энергетической безопасности Европы. В настоящее время под давлением находится снятие табу на поставку Украине военной наступательной техники. Нежелание Германии разрешить поставку танков Leopard 2 в Украину является единственным основным источником разногласий в НАТО-ЕС (The Guardian, январь 2023). Но репутационные издержки для правительства Германии потребуют качественного пересмотра позиции в ближайшие недели. Ранее Украине удавалось подстегнуть западных политических деятелей к наращиванию военной помощи за счет освобождения своих территорий (Харьковская область, правобережье Херсонской области) и продолжающегося разгрома российских войск. Для выхода из немецкого тупика необходимо применить тактику „сэндвича”, требующую синхронизации внутреннего и внешнего давления. Пока можно наблюдать только внешнее давление со стороны союзников по НАТО-ЕС без каких-либо серьезных действий внутри правящей коалиции (зеленые) или со стороны системной парламентской оппозиции (ХДС/ХСС). Сопротивление Германии порождает трения в ЕС-НАТО, приводящие к некоторой неопределенности и трудности военного планирования в процессе организации украинского контрнаступления (запланированного на весну этого года).
В плане достижения всесторонней западной синхронизации в сфере безопасности, с созданием общего фронта против России, ЕС стремительно избавляется как минимум от трех геополитических табу: 1) страха бросить вызов российской геополитической гегемонии в Восточной Европе; 2) стратегической незаинтересованности во вхождении во “внутреннюю” зону геополитического влияния России (государств, входящих в Организацию Договора о коллективной безопасности - ОДКБ); и 3) военного невмешательства в кризисы безопасности, затрагивающие геостратегические интересы России.
Табу №1. Оспаривание российской гегемонии над Восточной Европой
Первое табу, преодоленное ЕС, связано с пересмотром геополитического статуса западной оконечности бывшего советского пространства. Таким образом, ЕС больше не принимает во внимание претензии России на „общее соседство”, в которое входят Украина, Молдова и Грузия. До начала войны Брюссель уклонялся и сопротивлялся необратимой европеизации Восточной Европы, что позволяло России защищать и сохранять там свое геополитическое влияние.
Категорический пересмотр политического дискурса и применения девяти пакетов санкций со стороны ЕС в 2022 году запустил процесс дерусификации геополитического пространства, ранее составлявшего „общее российско-европейское соседство”. Включение Украины, Молдовы и Грузии в пакет расширения ЕС меняет динамику геополитической конкуренции между ЕС и Россией. Один из основных результатов инициированного ЕС вызова состоит в пересмотре постсоветской уязвимости Восточной Европы перед российскими факторами влияния и дестабилизации.
Европейская перспектива, предложенная половине стран Восточного партнерства, не только устраняет „буферную зону” между ЕС и Россией, но и расширяет будущую общую российско-европейскую границу. Поэтому неизбежно, что дискуссия об „общем соседстве” переходит в плоскость двустороннего управления границами. Однако это подразумевает обязательство успешной европеизации Украины, Молдовы и Грузии, реформированию которых препятствуют многочисленные внутренние недостатки. От качества европеизации трех государств зависит будущая способность России восстановить и внедрить свои источники влияния уже в пределах европейских геополитических границ.
Табу №2: Вхождение во “внутреннюю” зону геополитического влияния России
Второе табу в отношении России, отмененное Европейским союзом, относится к намерению Европы предложить альтернативную безопасность государствам, входящим в ближайший круг союзников России. Решение ЕС о развертывании наблюдательной миссии в Армении, входящей в Организацию договора о коллективной безопасности (ОДКБ), не может восприниматься Москвой иначе, чем серьезный стратегический риск. Армения представляет единственный способ эффективного присутствия России на Южном Кавказе. Социализация армянского руководства с европейскими практиками в сфере обеспечения безопасности может иметь обратные цепные последствия, усиливая уже выдвинутые армянской общественностью призывы по выходу из ОДКБ.
Решение Армении обратиться к помощи ЕС связано с тем, что Россия стремительно теряет геополитическую значимость в регионе. Эффективность украинской обороны и контрнаступления подорвала имидж России. В результате этого мандат российских миротворцев, дислоцированных в Нагорном Карабахе с 2020 года, открыто оспаривается Азербайджаном. В дипломатическом плане ЕС активно участвует в усилиях по посредничеству в диалоге между Арменией и Азербайджаном по демаркации границы и мирным переговорам. Однако авторитарный характер политического режима в Азербайджане делает его несовместимым с европейской либеральной повесткой дня. Во всяком случае, Россия понимает, что власть Армении воспользуется любой возможностью для сближения с ЕС и компенсирует неудачный эпизод 2013 года, когда Армению вынудили отказаться от Соглашения об ассоциации с ЕС. Хотя зависимость от России по-прежнему сильна, Армения пытается сбалансировать свои силы за счет присутствия ЕС по отношению, как к России, так и к Азербайджану.
На данный момент продолжительность миссии ЕС, которая будет запущена в Армении, предусмотрена на 2 года. (решение было принято 23 января). Она будет действовать на всей территории Армении с полномочиями способствовать предотвращению напряженности на границе с Азербайджаном и нормализации отношений между этими двумя странами. Однако со временем данная миссия может получить расширенные полномочия, став основой для углубления отраслевого сотрудничества с ЕС. Мандат Миссии ЕС в Молдове и Украине (EUBAM), который с 2005 года неоднократно продлевался, может служить примером для будущей роли, которая может быть отведена Миссии наблюдателей в Армении в сфере пограничного контроля, управления миграцией и т.д. Хотя миссия сама не имеет военных полномочий как таковых, Россия может предположить риск использования этого опыта для подготовки почвы для международных миротворческих миссий, которые заменят российских миротворцев, действующих в Нагорном Карабахе.
Табу №3: Военное участие против геостратегических интересов России
Третье табу, которое переступил ЕС, носит военный характер. Синергия, созданная государствами-членами НАТО, входящими в состав ЕС, побудила Брюссель преодолеть свои комплексы, связанные с вооружением третьих стран смертоносным оружием. Эта премьера необычна для ЕС. Хотя ЕС и не является военным блоком, в отличие от НАТО, он согласился выделить военную помощь Украине в 2022 году и продолжит делать это в 2023 году. Украина может рассчитывать на военную помощь ЕС как для обороны, так и для освобождения оккупированных Россией в 2014-2022 гг. территорий. ЕС не накладывает никаких условий в отношении использования оружия, закупленного для украинских вооруженных сил, в пределах международно признанных национальных границ Украины.
По оценкам на 2022 год военная помощь, получаемая Украиной только от США (около $22,8 миллиарда ), Великобритании (2,3 млрда фунтов стерлингов), ЕС (3,1 млрд евро), Германии (2,2 млрд евро) и Польши (1,8 млрд USD), достигает 30 миллиардов долларов США. Вместе с военной поддержкой других стран НАТО и ЕС цифра помощи украинским вооруженным силам превышает 1/3 военных расходов России на 2022 год (77-82 миллиарда USD). Новый транш военной помощи в размере $2,5 миллиарда, обещанный США (всего - 27,5 млрд USD) повышает ожидания ЕС, который в настоящее время обсуждает вопрос дополнения первоначального бюджета Европейского фонда мира, составляющего 5 млрд евро на период 2021-27 гг., лишь на 2 млрд евро в 2023 г. В условиях российской военной агрессии более половины средств этого инструмента (3,1 млрд евро) предназначены для Украины.
С учетом расходов на войну до настоящего времени, также стратегической заинтересованности в наращивании военного потенциала, ЕС должен срочно начать обсуждение вопроса об увеличении бюджета на оборону и безопасность. Это крайне важно как для ЕС, так и для новых кандидатов на вступление в ЕС, - Украины и Молдовы, которые не могут рассчитывать на „зонтик НАТО” для защиты от России. Другими словами, европейские финансовые ресурсы используются национальными армиями в соседних с ЕС странах для противодействия и/или подготовки противодействия военным угрозам российского происхождения.
Вместо выводов…
Кризис безопасности, вызванный войной России против Украины, способствует достижению зрелости ЕС как геополитического актёра. Его стратегические амбиции все больше совпадают с теми, которые разделяет НАТО как военный альянс. Растормаживание ЕС благоприятно для кристаллизации и будущего укрепления европейской стратегической автономии. В то же время это представляет реальный геополитический вызов для России, ослабленной украинским сопротивлением и проукраинской солидарностью Запада.
Если ЕС удастся европеизировать новые восточноевропейские государства-кандидаты, то российско-европейские границы расширятся, а „буферная зона” практически исчезнет. России придется приспосабливаться к новому региональному позиционированию ЕС, который предоставляет финансовую помощь государствам восточного соседства для противодействия российским угрозам. Самым сложным аспектом будущего геополитического сосуществования двух региональных игроков станет присутствие ЕС в геополитическом пространстве, которое Россия воспринимает как “внутреннее”. Геополитические параметры, в которых ЕС хочет действовать впредь, еще не гарантированы. Динамика военных событий в Украине определит, насколько эффективными окажутся ревизионистские попытки России противостоять геополитическому продвижению ЕС на Восток.
Области исследований: Европейская политика добрососедства, отношения ЕС–Молдова, внешняя политика ЕС и России, миграция и энергетическая безопасность.
Следите за Дионисом Ченуша в Twitter
IPN публикует в рубрике Op-Ed материалы авторов извне редакции. Высказанные ими мнения не обязательно совпадают с мнениями редакции.