 |
|
| Дионис Ченуша | |
Модернизация Молдовы рассматривается сообществом внешних доноров, особенно после 2009 года, исключительно сквозь призму процесса европейской интеграции. Хотя реформирование системы правосудия, улучшение публичных услуг, расширение социальных услуг, модернизация дорожной инфраструктуры и другие реформы непосредственно связаны с европейской повесткой дня, они также осуществляются и за счёт неевропейских денег. На самом деле внешние доноры, в особенности США, считают, что при помощи европейской интеграции Молдова сможет развиваться и модернизироваться более динамично и устойчиво. Пока нет другой модели развития для Молдовы, которую столь широко поддерживали бы иностранные доноры, в частности – ЕС и США.
Кроме того, внешние доноры рассматривают европейскую интеграцию в качестве способа приблизить Молдову к ЕС. Тем самым сводится к минимуму негативное влияние, которое может быть оказано Россией, с 2013 года означающее не только экономические санкции, но и территориальную дезинтеграцию и вооружённые конфликты, с успехом применяемые против Украины. Тем не менее, в условиях острого политического кризиса, в котором Молдова пребывает с ноября 2014 года, большинство иностранных неевропейских доноров воздерживаются от оказания на власти страны открытого давления с целью поддержки европейской повестки дня. В отличие от них, Соединённые Штаты действуют более решительно, зачастую открыто демонстрируя резкую риторику, даже более острую, чем у Евросоюза, риторика которого иногда бывает совершенно кроткой или запоздалой. Всё же, почему во многих случаях США выглядят более активными и жёсткими сторонниками европейской повестки дня, нежели сам ЕС? Ниже будет приведено несколько аргументов, объясняющих причины как активной позиции США, так и сдержанности, часто наблюдаемой в случае с ЕС.
США – одна страна, ЕС – 28 стран
Логично, что в США политические решения принимаются в одном только Вашингтоне, а не в 28+1 столице (уравнение, в котором Брюссель одновременно является столицей Евросоюза). Это очень сильно влияет на характер, содержание и тон риторики, к которой прибегают в общении с Кишинёвом американцы и, соответственно, европейцы. Этой же причиной объясняется и то, почему реакция американцев становится известна быстрее, хотя США находятся за океаном, а Брюссель –в 8–10 часах лёта от Кишинёва (вместе с пересадкой). Таким образом, политическая конструкция ЕС исключает автоматическое единодушие, тем более, что внешняя политика Евросоюза зависит от национальных правительств входящих в него стран (число которых составляет 28), от президента ЕС, который отвечает за формирование повестки дня и определение приоритетов, от Еврокомиссии и Европейского совета. С этой точки зрения Европейская служба внешнеполитической деятельности во главе с Верховным представителем по внешней политике и политике безопасности Федерикой Могерини не столь сильна и однородна, как Государственный департамент США, возглавляемый Джоном Ф. Керри.
Хотя может показаться, что глава Делегации ЕС в Кишинёве Пиркка Тапиола позволяет себе критику в адрес властей, особенно после того, как стало известно о „краже миллиарда”, он ограничен в возможности делать заявления тогда, когда он посчитает это необходимым. Ведь его свобода выступать с категоричными заявлениями ограничена необходимостью получить благословение не только от европейской дипломатической службы, но и от всего механизма Евросоюза. В отличие от него, американский посол Джеймс Д. Петтит может позволить себе роскошь делать резкие заявления, когда он посчитает это нужным, получив „зелёный свет” из Вашингтона. Оперативность американцев можно было наблюдать после отставки правительства Валериу Стрельца (29 октября), когда посольство США чётко и оперативно заявило в пресс-релизе, что „имидж Молдовы внутри страны и за рубежом страдает от продолжающихся интриг политических элит и, в некоторых случаях, частных лиц”, и что эти интриги (стоит отметить впервые появившуюся формулировку „частные лица”) ставят под угрозу европейский курс Молдовы. Делегация ЕС в Кишинёве, однако, не затронула эту тему, скорее всего потому, что не сумела получить одобрение на свою реакцию, или даже не запросила об этом Брюссель. После стольких эпизодов политического кризиса, обильно порождённых партиями, называющих себя проевропейскими, после бесконечных закулисных игр, полной непредсказуемости и беспрецедентного политического непостоянства, Делегация кажется более осторожной, а потому – более медленной.
Объективные и субъективные причины
Естественно, что институциональные аспекты и скорость принятия решений неизбежно влияют на европейскую дипломатию. Но, помимо этого, Брюссель и европейская дипломатия все больше подвержены кризисам, которые происходят, начиная с 2014 года, в непосредственной близости на востоке и на юге ЕС. К ситуации в Украине и глубокому кризису в отношениях ЕС-Россия следует добавить кризис беженцев, связанный с войной в Сирии. В настоящее время Евросоюз озабочен тем, что до 2017 года около 3 млн. беженцев могут прибыть в Европу. Для решения этой проблемы Евросоюзу нужно много сил и возможностей, в том числе дипломатических.
Из-за многих кризисов и их проникновения на территорию ЕС (кризис беженцев), политическая ситуация в Молдове становится все менее значимой для Брюсселя и для всех европейских стран в целом. Это хорошо знает и Делегация ЕС в Молдове, которой с трудом удается убедить Брюссель оперативно реагировать на постоянные отклонения, происходящие в молдавской политике. Отсутствие интереса ЕС к Молдове обусловлено и тем, что политические силы скомпрометировали идею европейской интеграции. Ведь ассоциация с сомнительными проевропейскими силами, потерявшими доверие, обвиненными в коррупции и захватившими госучреждения рассматривается как угроза для имиджа ЕС. В этом контексте, ЕС предпочитает быть внимательнее, а это снижает скорость его реакции и действий. Ни одна из этих проблем не касается США, что позволяет американцам быть более активными, в том числе в продвижении европейской повестки.
Вместо выводов…
Несмотря на то, что европейские реформы в Молдове инициированы в ЕС, их широко поддерживает сообщество внешних доноров, но в первую очередь США. Преимущества, связанные с европейской повесткой настолько очевидны, что США выделяют большие финансовые ресурсы для ее продвижения. Множество кризисов в Европе, европейская внешнеполитическая машина, а так же усталость из-за непоследовательной молдавской политики заставляет Брюссель быть более осторожным, следовательно, и более запоздалым по отношению к Кишиневу. Это контрастирует с США, которые выступают более активно за европейскую повестку, критикуя открыто молдавские власти за срыв европейского вектора. Против этого совсем не возражает ЕС, который всегда может рассчитывать на оперативность и заинтересованность США в развитии европейского проекта в Молдове.
IPN публикует в рубрике Op-Ed материалы авторов извне редакции. Высказанные ими мнения не обязательно совпадают с мнениями редакции.