 |
|
| Анатол Цэрану | |
2 марта исполняется 30 лет со дня начала вооружённого конфликта на Днестре – войны, в ходе которой молодое независимое государство Республика Молдова попыталось защитить свою независимость и территориальную целостность. В этой войне Республика Молдова потерпела военное поражение, а условия мира были продиктованы в Москве, в тексте Соглашения о прекращении огня от 21 июля 1992 года, подписанного тогдашними президентами России и Республики Молдова Борисом Ельциным и Мирчей Снегуром. Московское соглашение, часто называемое Конвенцией Ельцина–Снегура, зафиксировало фактический территориальный распад Республики Молдова – состояние молдавского государства, которое сохраняется до сегодняшнего дня, с туманными перспективами нормализации.
Генеральное пропагандистское сражение
Окончание военной фазы приднестровского сепаратистского конфликта послужило сигналом для активного возобновления пропагандистской войны, высокая интенсивность которой сохраняется до настоящего времени. Генеральное пропагандистское сражение ведётся вокруг определения характера войны 1992 года, которую, с одной стороны, называют „молдавско-российской войной” из-за военной поддержки, оказанной силам сепаратистов бывшей 14-й российской армии, которая дислоцировалась в регионе. Кроме того, данное определение оправданно и в силу того, что Соглашение о прекращении огня было узаконено подписями тогдашних президентов Республики Молдова и Российской Федерации, то есть представителей воюющих сторон. Диаметрально противостоят такой оценке характера военных столкновений на Днестре формулировки „гражданская война” или „молдавско-приднестровская война”, призванные придать совершенно иную идеологическую окраску сепаратистскому конфликту в Республике Молдова. Между этими двумя диаметрально противоположными подходами к сути военного противостояния 1992 года на Днестре лежит весь спектр элементов ожесточённой пропагандистской войны с высокими геополитическими ставками.
Возникновение и дальнейшее сохранение сепаратистского конфликта в восточных районах Республики Молдова породило за прошедшие годы различные противоречащие друг другу дискурсы среди заинтересованных политических сил. Риторика Кишинёва, с одной стороны, и Москвы и Тирасполя, с другой, указывает на диаметрально противоположные позиции и цели. В Кишинёве заявляют о независимости и территориальной целостности Республики Молдова – признанной международным сообществом в 1991 году. Кремль и администрация приднестровского сепаратистского режима, в свою очередь, поддерживают аргументы, призванные узаконить действия и процессы, организованные на левом берегу Днестра, за счёт неизменно враждебной Кишинёву риторики, обвиняя его в агрессии и притеснении так называемых „приднестровского народа и государства”.
Истоки вооружённого конфликта
Вооружённому конфликту на Днестре предшествовали напряжённые процессы внутри советского общества, вызванные политикой перестройки, которая открыла дорогу политической либерализации на региональном уровне, и которая в Молдове к востоку от Прута привела к беспрецедентному подъёму Движения за национальное возрождение и освобождение. Но в условиях неполной демократизации советского общества дал о себе знать разрыв между интересами народов, силой включённых в советскую империю, и некоторыми национальными меньшинствами из союзных республик, которые отождествляли себя с доминирующей имперской нацией советского периода – этническими русскими. Придание в республике официального статуса языку большинства и введение обязательного латинского алфавита для его написания вызвало протесты среди не говорящих по-румынски.
В последние годы существования советской Молдовы языковая проблематика стала очень острой темой и была намеренно политизирована силами, выступавшими против распада СССР. Фактически, Национально-освободительное движение было обвинено в ксенофобском национализме, и на него был натравлен великорусский шовинизм, задрапированный соображениями сохранения СССР. Этот пропагандистский дискурс более заметно проявился в Приднестровье – регионе, где славяне (русские или украинцы) составляли этническое большинство в городах. Выступления против правительства республики были здесь более массовыми. По данным переписи населения 1989 года, в Приднестровье проживало 40,0% молдаван, 28,3% украинцев, 25,4% русских и 1,9% болгар.
Сепаратистский режим взяли под опеку реваншистские круги в Москве
Причастность советского руководства Москвы к провоцированию сепаратистского конфликта в Молдове подтвердил экс-президент Мирча Снегур, который рассказывал, что, когда молдавская делегация отказалась подписать Союзный договор, Горбачёв заявил: „Мирча, если не подпишешь договор, то у тебя будет приднестровская республика, гагаузская республика и ещё штуки три”. Позже спикер российской Государственной думы Геннадий Селезнёв, находясь в Кишинёве с официальным визитом, признал военное вмешательство России в Приднестровье с целью „помешать объединению Республики Молдова с Румынией”.
Развал СССР оставил тираспольских сепаратистов без идеологической основы. Однако очень скоро приднестровский сепаратизм взяли под опеку реваншистские круги в постсоветской Москве и поставили его на службу геополитическим интересам России. 2 марта 1992 года, после того, как военизированные силы сепаратистов атаковали верные Кишинёву посты полиции на восточном берегу Днестра, начались широкомасштабные вооружённые столкновения. В этом военном конфликте против молдавских конституционных сил, наряду с отрядами приднестровской гвардии и казачьими подразделениями, участвовали и российские военнослужащие, так называемая 14-я армия, которая насчитывала более 6000 солдат.
Неопровержимые доказательства
В последние годы в Кишинёве были опубликованы сотни документов, неоспоримо свидетельствующих об участии войск 14-й российской армии в военных действиях на Днестре, объединении их сил с силами сепаратистов, что превратило конфликт на Днестре, который выглядел конфликтом между Кишинёвом и тираспольскими сепаратистами, в молдавско-российскую войну. 8 июля 2004 года Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) вынес решение по делу „Илашку и другие против Республики Молдова и Российской Федерации”. Впервые в практике международной правовой системы ЕСПЧ возложил на Российскую Федерацию ответственность за военный конфликт 1991–1992 годов. Тем самым ЕСПЧ констатировал, что в ходе молдавско-российского конфликта 1991–1992 годов силы 14-й армии, дислоцированные в Приднестровье, – силы, которые последовательно подчинялись СССР, СНГ и России, – воевали на стороне сил сепаратистов. Суд также констатировал, что на протяжении всего конфликта руководство России поддерживало в своих заявлениях сепаратистские власти, при этом российские власти способствовали как в военном, так и в политическом плане формированию сепаратистского режима в Приднестровье – регионе, который юридически является частью территории Республики Молдова.
ЕСПЧ ставит точку на I
Решение ЕСПЧ было основано на серии доказательств прямого участия российской армии в войне на Днестре против конституционных сил Республики Молдова. Вот лишь несколько неоспоримо задокументированных случаев:
- в течение дня 20 июня 1992 года российская артиллерия произвела не менее 76 залпов по 4 различным мишеням в Тигине и Варнице;
- при поддержке артиллерии и танков российской армии приднестровской гвардии и казакам удалось прорвать линию обороны Молдовы у моста через Днестр и начать контрнаступление в Тигине;
- днём 21 июня российская армия существенно усилила атаки на молдавские позиции не только на окраинах Тигины и Варницы, но и в населённых пунктах Гыска (Суворовская гора), Кицкань и возле здания полиции в Тигине. 328-й самоходный артиллерийский полк и артиллерия 183-го моторизованного полка 14-й армии произвели 208 залпов по 11 мишеням в вышеуказанных пунктах;
- в ночь со 2 на 3 июля 1992 года артиллерия 14-й армии нанесла массированный удар силами восьми артиллерийских дивизионов и шести миномётных батарей. Было уничтожено десять различных целей вооружённых сил Молдовы, в том числе склады боеприпасов и горючего, командный пункт, базы отдыха армии и полиции. В результате этого артобстрела погибли порядка 112 молдавских комбатантов.
Горячая война превратилась в войну пропагандистскую
Прямое участие российской армии в войне на Днестре на стороне тираспольских сепаратистов стало решающим фактором трансформации приднестровского конфликта в хронический. После того, как молдавские конституционные силы были побеждены на поле боя альянсом российской армии с сепаратистскими военизированными подразделениями Тирасполя горячая война перешла в фазу пропагандистской войны на истощение.
Российская пропаганда предприняла серьёзные усилия для укоренения в политико-дипломатическом дискурсе формулировки „молдавско-приднестровский конфликт”, которая полностью устраивает Российскую Федерацию в её попытке замять прямое вмешательство во внутренние дела Республики Молдова. Часто с этой же целью в отношении войны 1992 года на Днестре используется формулировка „гражданская война”.
Досадная двусмысленность
В отличие от последовательной и однозначной позиции Москвы и Тирасполя относительно характера войны на Днестре, официальный Кишинёв демонстрирует досадную двусмысленность в своих оценках этой войны, со всеми негативными последствиями такой позиции. В Кишинёве имеются политики, реже это касается и представителей официальных властей, утверждающие, что война 1992 года на Днестре на самом деле была захватнической войной Российской Федерации против Республики Молдова и, следовательно, войной между государствами. Но присутствует и другая отчётливая риторика, как в случае бывшего президента Молдоваы Игоря Додона, который в одном из интервью в 2016 году рассказал о „гражданской войне”, развязанной в начале 90-х годов „по вине Кишинёва”. И Нику Попеску, министр иностранных дел и европейской интеграции Республики Молдова в июне–ноябре 2019 года, по всей вероятности, будучи застигнут врасплох мощной волной российской пропагандистской риторики, на пресс-конференции в Бухаресте также назвал вооружённый конфликт на Днестре в 1992 году „гражданской войной”, хотя на следующий день, после критики в свой адрес, он признал „свою ошибку” и заявил, что сожалеет о ней. В феврале 2020 года другой министр иностранных дел Республики Молдова Аурел Чокой заявил, что война 1992 года была развязана тираспольскими сепаратистами против Кишинёва, но Российская Федерация вмешалась с целью прекращения кровопролития.
Такой неоднозначный подход Кишинёва, иногда выходящий за рамки политической лояльности, к определению характера войны на Днестре, заметно ослабляет позиции Республики Молдова в рамках международных усилий по политическому урегулированию приднестровского конфликта. Хотя официально большинство из тех, кто сменял друг друга у власти на молдавском политическом Олимпе, указывали на присутствие иностранных войск на территории Республики Молдова и на необходимость их вывода, официальный Кишинёв избегает того, чтобы решительно и настойчиво заявлять об иностранной оккупации приднестровской части своей национальной территории.
Примеры, достойные подражания
Для сравнения, в Грузии, где также существуют сепаратистские регионы, находящиеся под защитой Москвой, официальные власти занимают категоричную позицию. В Тбилиси открыто говорят о том, что неконтролируемые правительством территории являются территориями, оккупированными Российской Федерацией. В этой связи парламент Грузии принял в 2008 году закон об оккупированных территориях. Вследствие этого, хотя российско-грузинские отношения и являются более напряжёнными, чем российско-молдавские, зато уровень грузинской национальной сплочённости в отношении проблемы сепаратистских конфликтов несравненно выше, чем в молдавском обществе. Таким образом, Республика Молдова не только потерпела поражение в ходе вооружённой фазы войны за самоутверждение в качестве территориально целостного государства, но и, вследствие упорного замалчивания правды о реалиях участия российской армии в войне на Днестре в 1992 году, терпит поражение в пропагандистской войне за восстановление своей территориальной целостности.
IPN публикует в рубрике Op-Ed материалы авторов извне редакции. Высказанные ими мнения не обязательно совпадают с мнениями редакции.