„Инициатива по принятию ответственности за изменение Закона о прокуратуре стала актом возмущения в связи с вялым характером реформ, предпринятых после освобождения „захваченного государства”, или даже с их отсутствием. Вотум недоверия появился в качестве акта, призванного вернуть отношения между ПСРМ и ACUM в прежнее состояние субординации между „исполнителями” и „кураторами” реформ…”
---
О законности решения, посредством которого Правительство Майи Санду взяло на себя ответственность за изменение Закона о прокуратуре, сможет высказаться только Конституционный суд, когда и если к нему поступит соответствующий запрос. Политический смысл этого неординарного или даже радикального жеста связан с чрезвычайно большой озабоченностью, которую испытывает блок ACUM из-за практически полного отсутствия осязаемых результатов в процессе реформирования судебной системы и системы прокуратуры, без которых нельзя говорить о „деолигархизации” и „освобождении”, а также о развитии в какой-либо сфере общества. Напротив, в последнее время судебная система, похоже, перешла в контрнаступление против тех, кто осмелился „потревожить её спокойствие”. По воле случая или, возможно, в силу закономерности, организованной заранее политическими средствами, эти неудачи в основном бьют по блоку ACUM и не наносят практически никакого ущерба ПСРМ как составляющей правящей коалиции. Самым свежим доказательством в этом смысле стал второй тур выборов генерального примара столицы, в котором ACUM уступил ПСРМ. Один из главных упрёков части электората в адрес блока ACUM заключался как раз в „противоестественном” сотрудничестве с ПСРМ на национальном уровне. Если бы за пять прошедших месяцев это сотрудничество принесло ожидаемые результаты, в частности, в сфере юстиции и прокуратуры, то упрёков было бы меньше, а голосов за кандидата от ACUM – больше, быть может, достаточно много для его победы.
Автомат Калашникова и порочный круг
Посредством принятия ответственности блок ACUM попытался вырваться из порочного круга, где он находится уже пять месяцев, в течение которых практически завершились фиаско многие из действий, призванных реформировать основные отрасли государственной деятельности. Например, партнёры по коалиции упрекают ACUM в провале почти всех публичных конкурсов, организованных для назначения новых руководителей органов публичной власти. В свою очередь, блок ACUM и часть общества не удовлетворены результатами некоторых из тех конкурсов, которые „завершились успешно”, например, конкурсов на места судей Конституционного суда или директора Национального центра по борьбе с коррупцией, по итогам которых, как утверждается, политический выигрыш достался ПСРМ. В этом смысле блок ACUM оказался в ситуации, напоминающей анекдот о заводе советских времён, из производимых которым деталей, как бы их ни собирали, получался только автомат Калашникова.
В политическом плане блок ACUM отреагировал вполне естественно и довольно быстро, сразу после местных выборов, руководствуясь принципом „промедление смерти подобно”, конечно же, смерти политической. Но, возможно, его реакция была не вполне просчитана с политической точки зрения. В том смысле, что этот перехват инициативы нанёс ущерб важным политическим интересам ПСРМ.
„Исполнители” и „кураторы”
С политической точки зрения ПСРМ также отреагировала достаточно естественно и быстро. Из-за нехватки времени, опыта, коммуникативных возможностей блок ACUM не удостоверился или не пожелал удостовериться в том, что своей инициативой он сузил политическое поле для манёвра, имеющееся у его партнёра по коалиции, которое до сих пор было очень широким. Вот почему ПСРМ не могла согласиться, либо уступить политическое влияние на прокуратуру (если она права, когда обвиняет блок ACUM в желании обладать таким влиянием), как не могла она и уступить кому-то первенство при проведении этой ключевой реформы (если с принятием ответственности всё „чисто”). Вот почему, в более узком смысле, появился этот вотум недоверия.
В более широком смысле вотум стал инструментом восстановления статус-кво в отношениях между ПСРМ и ACUM, в рамках которых, согласно изначально установленному алгоритму (в основном по инициативе ACUM), одни имеют статус и роль исполнителей в процессе достижения целей, поставленных коалицией перед собой в момент прихода власти, а другие обладают статусом кураторов. Несложно понять, кому и какая роль была уготована. Согласно этому алгоритму, у ACUM имеются рычаги, ответственность за результаты правления, а также огромные сопряжённые с ними риски. ПСРМ, имеющая более богатый опыт политического закулисья, использует эту ситуацию в своих интересах. В рамках этого процесса президент Игорь Додон присвоил себе роль рупора ПСРМ, неформальным лидером которой, как говорят, он является, и оказывает сильное давление на правительство блока ACUM, которое он уже давно обвиняет в неудачах на различных направлениях. Не было ни одного публично озвученного случая, чтобы партнёры по коалиции разделили друг с другом ответственность за неудачи.
Падет – не падет? Кто выиграет - кто проиграет?
Скорее всего, Правительство Санду падёт. Судя по тому, что времени для нормализации ситуации остаётся очень и очень мало, а в течение двух этих ценных выходных дней, похоже, не велось переговоров, о которых было бы объявлено в публичном пространстве, ПСРМ и блок ACUM останутся на своих исходных позициях.
ДПМ – победитель при любых раскладах
Первым победителем в этой ситуации окажется Демократическая партия, которая не замедлит публично выразить свою радость по поводу того, что её политические оппоненты „режут” друг друга по собственной инициативе. Судя по некоторым заявлениям в неформальном пространстве социальных сетей о возможных сценариях формирования нового правительства, не исключено, что демократы будут иметь возможность получить удовлетворение и от возращения к власти, пусть даже частичного. Похоже, что ДПМ весьма тонко планирует свои будущие выигрыши. Например, она отозвала свой вотум недоверия Правительству Санду, сочтя полезным дать возможность ПСРМ и ACUM полностью разоблачить себя взаимно в ходе предстоящего противостояния между ними в парламенте.
Макиавелли – сторонник ПСРМ или наоборот?
В выигрыше окажется и ПСРМ, которая достигнет целей любой партии такого формата – самостоятельно взять власть в свои руки на общенациональном уровне, а также, к примеру, на уровне столицы. Для этого ПСРМ продолжит практическое осуществление в своих интересах принципов, сформулированных Никколо Макиавелли ещё в начале 16-го века, согласно которым в политическом плане полезно устранить своего наиболее сильного противника за счёт альянса с более слабым противником, после чего – разобраться и с более слабым. Правда, „более сильный противник” не был устранён окончательно, потому что ПСРМ не позволила это сделать „более слабому противнику-союзнику”, и ещё не известно – „кто кого” в итоге одолеет.
Но может статься, что в среднесрочной перспективе ПСРМ понесёт большой ущерб в результате этого сведения счётов с блоком ACUM. Быть может, не непосредственно ПСРМ, а Игорь Додон, но последствия не могут не отразиться и на политформировании, потому что, с некоторых пор, „говоря „Додон”, мы подразумеваем ПСРМ, а говоря ПСРМ”, мы подразумеваем Додона”. Примерно через год могут состояться очередные президентские выборы, на которых нынешнему главе государства было бы проще победить, если бы его соперницей не стала бывшая его оппонентка Майя Санду, сказавшая, что её больше интересует должность премьер-министра. Если предположить, что к тому времени может набрать больший электоральный потенциал и лидер „Нашей партии” Ренато Усатый, то задача Игоря Додона и, соответственно, ПСРМ сохранить своё политическое влияние становится намного сложнее, чем до возможного голосования в парламенте за вотум недоверия.
ACUM нечего терять, кроме своих… „цепей и имиджа”
Блок ACUM в результате падения Правительства Санду как проиграет, так и выиграет, и пока неизвестно, какие из этих последствий окажутся весомее. Он окажется в проигрыше, потому что составляющие его партии приобретут имидж политформирований, которые, находясь у власти, не оправдали очень высоких ожиданий большой части общества. Имидж неудачника ещё никому не приносил пользы в политике. Но возможно и то, что расставание с ПСРМ и с близким к ней Игорем Додоном улучшит имидж блока ACUM, что будет способствовать повышению доверия к нему, по сравнению с ситуацией, наблюдавшейся в период „противоестественной коалиции".
Таким образом, инициатива по принятию ответственности за изменение Закона о прокуратуре стала актом возмущения в связи с вялым характером реформ, предпринятых после освобождения „захваченного государства”, или даже с их отсутствием. Вотум недоверия, в свою очередь, появился в качестве акта, призванного вернуть отношения между ПСРМ и ACUM в прежнее состояние субординации между „исполнителями” и „кураторами” реформ. Выигрыши и потери в результате обоих этих шагов являются относительными и должны быть подтверждены временем.
Вариант досрочных выборов как выхода из нынешнего кризиса внутри правящего альянса мог бы стать предметом отдельного анализа. Также, необходим анализ того, что выиграет и что потеряет молдавское общество в результате соответсвенных политических упражнений.
Валериу Василикэ, IPN
