 |
|
| Дионис Ченуша | |
Провалы грузинских и молдавских властей, координируемых олигархами, держат в постоянном напряжении неправительственный сектор обеих стран. В своих недавних обращениях гражданское общество Молдовы и Грузии призвало повысить ответственность должностных лиц за политизацию и подчинение себе судебной системы, за подмену демократического правления – неформальным, политическим клиентелизмом, за нарушения прав человека. Как в Молдове, так и в Грузии, НПО подчёркивают крах легитимности властей, которые за последние несколько лет стали одним целым с явлением „захваченного государства” (EaP Civil Society Forum, 8 октября 2018 г.) и с управлением страной на основе принадлежности к „клану” (Transparency International Georgia, 1 октября 2018 г.).
Активность, с которой лидеры молдавского гражданского общества обращаются к международному сообществу, свидетельствует о том, насколько велика и неотложна необходимость вмешательства. Реакцией на такое расширение влияния извне стал жест запугивания со стороны властей, ныне временно приостановленный – выдвижение инициативы об ограничении внешнего финансирования (IPN, 17 июля 2017 г.). С одной стороны, намерение Демократической партии подверглось критике со стороны европейских структур, с которыми молдавские власти тогда ещё считались. Но с другой стороны, паника в связи с возможным ужесточением условий для гражданского сектора привела к уменьшению давления (IPN, 22 мая 2017 г.) на политическую кампанию под руководством ДПМ по замене пропорциональной системы на одномандатную. Без поддержки социалистов, которые также проигнорировали призывы гражданского общества, новая избирательная система, которая будет действовать уже с парламентских выборов от февраля 2019 года, осталась бы для Демпартии недостижимой. Недостатки в работе судебной системы, в расследовании „большой” коррупции и масштабных преступлений (кража из банковской системы, схемы отмывания денег) неизменно фигурируют в повестке дня гражданского общества в рамках европейских площадок. Реформы, необходимые для вывода из тупика правового государства, невозможны иначе, чем в результате электоральной „переработки отходов” (Europa Liberă, 9 октября 2018 г.) – демократической процедуры, ставшей крайне уязвимой (Гражданская коалиция за свободные и честные выборы, 25 июня 2018 г.) вследствие прецедента в виде непризнания выборов в муниципии Кишинёв этим летом.
Ликвидация гражданской активности, похоже, становится новой задачей властей. Так, правящая партия осудила участие молодых волонтёров (учащихся столичного лицея им. Лучиана Благи) в акциях протеста в связи с незаконной высылкой молдавскими властями 7 турецких граждан. Навязывание необходимости более строгого контроля со стороны родителей и образовательных учреждений может привести к снижению гражданской активности молодого населения (Amnesty International Moldova, 1 ноября 2018 г.), после более чем 9 лет абсентеизма, вызванного преследованиями молодых людей после их апрельского бунта 2009 года. Как видно из данной ситуации, власти опасаются того, что подрастающее поколение проникнется идеями прав человека и правого государства. Ведь расширение гражданской активности укрепляет критическое мышление и формирует привязанность к демократическим ценностям, становясь неудобным для властей и воспринимаясь, в том числе, как нечто опасное, если результаты парламентских выборов 2019 года приведут к протестам, схожим с событиями в Армении (IPN, 1 октября 2018 г.).
В то же время, в Грузии власть развернула наступление с целью публичного очернения 13 НПО, после того, как те предали огласке информацию о политизации правоохранительных учреждений (не-)формальными властями страны под руководством Бидзины Иванишвили (OC-Media, 10 октября 2018 г.). Помимо попытки дискредитации за счёт ассоциирования с „фашизмом”, предпринятой председателем парламента Иракли Кобахидзе, Иванишвили предупредил отдельных представителей гражданского общества (Transparency International Georgia) о том, что они перешли некую черту. Кроме того, он безосновательно заявил об ответственности некоторых гражданских лидеров за предполагаемые преступления, что подразумевает возможность фабрикации уголовных дел. Ранее грузинские власти уже выступали со словесными нападками на неправительственные организации, участвовавшие в подготовке доклада Freedom House (National Democratic Institute в Грузии), называя их предвзятыми, некомпетентными и необоснованно критичными в отношении властей (Civil.ge, 13 апреля 2018 г.).
Чувствительность грузинских властей значительно выросла, как минимум, по двум причинам. С одной стороны, их нервозность вытекает из ситуации, складывающейся на нынешних президентских выборах, в ходе которых кандидат от оппозиции (Григол Вашадзе) может победить во втором туре Саломе Зурабишвили, поддерживаемую партией Иванишвили. С другой стороны, растёт число доказательств того, что публичные и государственные должности (свыше 50 случаев – в рамках законодательной, исполнительной и судебной ветвей власти, в государственных агентствах-регуляторах и т.д.) достаются тем, кто ранее работал в компаниях олигарха Иванишвили (Transparency International Georgia, 8 октября 2018 г.). Кроме того, ширятся скандалы, вызванные политической коррупцией, например, скандал в связи с перераспределением рынка табака в Грузии, бросающий тень на судебные инстанции, регулятора политики в области конкуренции и людей из близкого круга Иванишвили. На европейском уровне представители грузинского гражданского сектора сигнализировали о необходимости введения более демократических критериев избрания генерального прокурора и о многочисленных препятствиях на пути политической конкуренции, введённых в результате конституционной реформы, уменьшающей роль президента и откладывающей пропорциональную систему до 2024 года.
Различия в подходах гражданского общества в Грузии и Молдове
Очень похожим образом, олигархические режимы в двух странах Восточного партнёрства проявляют нетерпимость к представителям гражданского общества. Если НПО не питают симпатий к режиму, то существует угроза того, что они будут восприниматься в качестве представителей политической оппозиции.
В случае Грузии, после выборов 2012 года, итогом которых стал приход к власти партии Иванишвили („Грузинская мечта”), некоторые чиновники покинули государственные учреждения и интегрировались в неправительственный сектор. Власти связывают гражданскую активность экс-чиновников времён режима Михаила Саакашвили с политической ангажированностью в интересах оппозиции.
Отсутствие минимальной политической конкуренции и структурные слабости подлинной оппозиции обусловили превращение гражданского сектора в активного игрока в общественной жизни Молдовы. Как правило, НПО обосновывают свою критику в адрес властей ходом реформ. Тем не менее, ДПМ считает, что их деятельность носит политический характер, потому что некоторые представители гражданского общества открыто демонстрируют свои политические симпатии.
В Молдове, как и в Грузии, была отмечена некоторая миграция из госсектора в гражданское общество после того, как Владимир Плахотнюк монополизировал механизм принятия политических решений. Как бы то ни было, продвижение неправительственным сектором демократических принципов в виде разделения властей, свободных выборов, открытого общества и прав человека, всегда будет помещать его в оппозицию к той власти, которая подрывает демократические институты. По существу, гражданское общество будет испытывать соблазн вступить в сферу политической конкуренции, если в Молдове не нормализуется ситуация с демократией.
Помимо вышеуказанных сходств, в рамках призывов, озвученных гражданским обществом Грузии и Молдовы, можно выделить три важных аспекта, свидетельствующих о различных политических реалиях.
Во-первых, различается тон высказываний НПО об условиях функционирования правового государства и о вмешательстве политического фактора в судебную сферу. В то время как в Молдове отмечается уже осуществлённый „размыв” правового государства (Гражданская коалиция за свободные и честные выборы, 25 июня 2018 г.), то гражданское общество Грузии предупреждает, что усиление неофициального правления наносит ущерб правовому государству, но эта проблема не находится в завершающей стадии. Разница в восприятии вытекает из достигнутых в Молдове максимальных масштабов изъянов (непризнание выборов в Кишинёве), а также из того, что ухудшение ситуации в Грузии хорошо заметно на фоне достигнутого ранее большого прогресса.
Вторая черта, которая отличает молдавское гражданское общество от грузинского, заключается в характере призывов к внешним силам. Призывы молдавских НПО более радикальны: они начинаются с прекращения финансовой помощи и продолжаются созданием механизма индивидуальных санкций за отклонения от демократических норм. В качестве основного инструмента для проведения реформ внутри страны служит применение условий Евросоюза, которое воплотилось в жизнь в виде приостановки финансовой помощи до окончания парламентских выборов 2019 года (IPN, 18 сентября 2018 г.). Гражданская активность в Грузии пока сводится к оповещению внешних партнёров, среди которых, в отличие от Молдовы, в равной степени доминируют как ЕС, так и США. Их призывают проявлять активный интерес к мониторингу грузинских властей. Пока в риторике грузинского гражданского общества отсутствуют темы условий и необходимости приостановки помощи или применения неких санкций в отношении властей, которыми управляет Иванишвили.
Третий аспект связан с мотивацией гражданского сектора выносить внутренние проблемы страны на международную арену. С этой точки зрения молдавские НПО приложили множество усилий, чтобы продемонстрировать факты регресса в области демократии, и включились в активный диалог с такими европейскими институтами, как Европейский парламент или Европейская служба внешних действий. Упорство и настойчивость гражданского общества породили жёсткую конкуренцию вокруг демонстрации образа страны за её пределами, как с молдавскими властями, так и с лоббистами, задействованными ДПМ в Брюсселе и Вашингтоне. В настоящее время гражданское общество Грузии всё ещё концентрируется на связях с общественностью внутри страны. Это свидетельствует о том, что ставка делается на потенциал общества и на предвыборные условия, которые предрасполагают к оказанию влияния на политику в рамках грузинского электорального процесса. Однако подтверждением жизнеспособности демократических институтов окажется возможная победа оппозиции на президентских выборах. Исходя из этих соображений, грузинские НПО, вероятно, менее мотивированы активно экспортировать внутреннюю повестку дня, хотя она и повышает градус критики в отношении негативной политической роли Иванишвили.
Позиция институтов ЕС в отношении политических режимов в Грузии и Молдове
Европейские институты по-разному интерпретируют политические реалии Грузии и Молдовы, по крайней мере, в свете проблем, на которые указывает гражданское общество. Так, доказательства и критика влияния олигархических групп на юстицию и захвата молдавских государственных учреждений находят подробное отражение в обращениях европейского законодательного органа (Европейский парламент, 15 октября 2018 г.). Совершенно другой подход наблюдается в случае Грузии. Отсутствие прогресса в расследовании случаев политической коррупции или недостатки в функционировании прокуратуры просто перечисляются (Европейский парламент, 15 октября 2018 г.). Но совершенно не освещено беспокойство гражданского общества в связи с появлением признаков „захваченного государства” под влиянием Иванишвили, который оказывает влияние на судебную систему и проникает в госсектор, назначая туда преданных ему людей. В наиболее свежем документе, принятом Европейским парламентом, проигнорированы случаи нападок в средствах массовой информации и кампаний по очернению, мишенями которых оказались лидеры критично настроенных НПО (Transparency International Georgia, 24 октября 2018 г.), хотя в схожем документе по Молдове, принятом в тот же день, положение гражданского общества описано и оценено под критическим углом зрения.
В том, как европейские институты относятся к Грузии и к Молдове, всё чётче вырисовывается двойной подход (IPN, 30 июля 2018 г.). Это можно объяснить слабой информированностью о регрессе в области демократии, который имеет место в Грузии в настоящее время, из-за эффектов проведённых ранее реформ, которые всё ещё ощущаются в Грузии и ценятся в Брюсселе („лучший ученик в классе”). В отличие от заметной благосклонности к кавказскому государству, внимание к Молдове является максимально высоким, но в полностью негативном контексте („худший ученик в классе”), из-за серии недемократических шагов, с помощью которых Владимир Плахотнюк желает сохранить политическую власть в своих руках. В отличие от молдавского олигарха, Иванишвили, как внутри страны, так и за её пределами, пользуется высоким доверием, полученным по итогам парламентских выборов 2012 года на основе смешанной системы (85 от общего количества в 150 мандатов) и, соответственно, 2016 года (115 мандатов).
Тем не менее, европейские институты обязаны проявлять осторожность в связи с развитием ситуации в Грузии, так же, как они проявляют её в отношении Молдовы. Ведь Брюссель так же приветствовал реформы, проводимые молдавскими властями до 2014 года, пока не обнаружил хищения из молдавской банковской системы и серьёзные последствия вмешательства олигархов в политику.
Сигналы, посылаемые грузинскими НПО, хотя пока что – в основном внутри страны, свидетельствуют о серьёзной политизации учреждений, в первую очередь, правоохранительных органов. На предупреждения НПО стоит обратить внимание сейчас, чтобы предотвратить ухудшение политической ситуации в Грузии. ЕС должен проявлять больше смелости при объективной оценке правления Иванишвили, принимая во внимание тот факт, что свою легитимность он получил на основе смешанной избирательной системы (2012, 2016 гг.), на введение которой обречена и Молдова.
Вместо заключения...
Гражданское общество Молдовы и Грузии указывает на источник проблем при функционировании правового государства – им является вмешательство политического фактора, который либо уже подчинил себе государственные учреждения, либо собирается это сделать. В условиях слабой политической конкуренции и/или в силу политической независимости гражданского общества, власти обеих стран начинают воспринимать его в качестве политического врага. Это делает невозможным благотворное сосуществование гражданского общества с властью, что противоречит предписаниям Соглашений об Ассоциации с ЕС.
Способность гражданского общества быстро реагировать и порождать контраргументы в ответ на отклонения властей противоречит желанию последних сохранить вертикаль власти в своих руках. Помимо оповещения общественности о новых злоупотреблениях властей, неправительственный сектор вводит в обращение решения для защиты или восстановления демократических институтов, подорванных клептократией и политической коррупцией.
Важную роль в профилактике продолжающейся деградации демократического порядка в Молдове и Грузии играет Евросоюз, которому нужны стабильные и устойчивые соседи, прежде всего – перед лицом собственных вызовов, порождаемых интересами олигархов. Исходя из этого, ЕС должен в равной степени критично и бдительно относиться к властям обеих стран и в полной мере поддерживать опасения, озвучиваемые неправительственным сектором.
IPN публикует в рубрике Op-Ed материалы авторов извне редакции. Высказанные ими мнения не обязательно совпадают с мнениями редакции.