Присоединение средства массовой информации к политической партии является первым шагом к исчезновению этого органа. Интервью Info-Prim Neo с министром юстиции Александру Тэнасе

[ - В состоявшейся несколько ранее беседе Вы ратовали за то, чтобы молдавская пресса освещала реальные сюжеты. Надо понимать, что таких сюжетов не существует в нашей прессе?] - Мысль о реальных сюжетах пришла мне в голову тогда, когда констатировал, что я состоял во власти (и являюсь министром в определенном органе власти), у которой не было оппозиции. Это своего рода единственный случай. Хотя формально есть коммунисты, в действительности оппозиции не существовало, так как критические высказывания коммунистов в адрес властей никто не слышал, не воспринимал и не были убедительными ни для одного нашего избирателя. Как и наоборот, кстати. Их электорат является непробиваемым. Положение исходит из того, что мы живем в разобщенном обществе, с двумя сообществами, с параллельными мирами, которые ни в коей форме не пересекаются между собой. Так, например, на нашем участке, которого мы называем демократическим, не было оппозиции, и в этом смысле и пресса создала определенную трудность. Вся пресса многие годы подряд выступала с антикоммунистических позиций, так как она почувствовала, что такое коммунистическая власть, почувствовала, что такое ограничение свободы слова, давление, нападки и другое. Сама того не желая, пресса была вынуждена иногда поддерживать демократические изменения и она делала это искренне, иногда даже очень много. После того, как к власти пришли демократические силы, пресса продолжила работать в том же русле. Нельзя изменить содержание прессы за несколько дней и тем самым власти вышли из-под критического отношения прессы. Как бы там не было, пресса должна критически относиться к властям, к любым властям, просто по долгу службы. Вот почему я говорил, что пресса должна освещать реальные сюжеты. [ - Можете ли Вы привести какие-то примеры реальных сюжетов...] - Достаточно очень внимательно проследить повестки дня заседаний Правительства и Парламента и попытаться проанализировать проекты, которые продвигают власти. Мы увидим очень много сюжетов и ситуаций, где пресса должна проявить критическое отношение. Возьмем, например, уже принятый Закон о бюджетно-налоговой политике. В качестве министра юстиции, я дал отрицательные отзывы по очень многим внесенным в нем предложениям. Я привел аргументы, что все эти предложения являются идеями, принадлежащими Василе Тарлеву {(премьер-министр в период коммунистического правления – прим. ред.)}, и которые вновь появились неизвестно как в виде инициативы Министерства финансов. Хотя на заседаниях правительства, на первый взгляд, проявлялся интерес к нашим сигналам, предложения дошли до Парламента и их даже приняли. Теперь все хватаются за голову. Думаю, что мы бы не пришли к этому, если бы пресса была бы внимательнее, если бы запросила дополнительную информацию и забила бы тревогу: „Смотрите, идеи Тарлева становятся текстом закона в Правительстве Филата!”. Или возьмем другой пример – реформу Министерства внутренних дел. Я не увидел ни одной статьи и ни одного материала ни в одном средстве массовой информации, которые бы ответили мне, как гражданину, на простой вопрос: как будет выглядеть система внутренних дел после того, как реформа будет завершена? Я попытался узнать из имеющихся в моем распоряжении документов, но не смог представить себе, как будет выглядеть окончательная реформа. Замена одного департамента другим или включение одного подразделения в состав другого это еще не реформа. Пресса и в данном случае не проявила интереса. В последнее время, хотим мы этого или нет, электронная пресса, в частности интернет, прививает повышенный интерес к сенсационным по форме новостям, однако пустым по своей сути. [ - Если в прессе нет реальных сюжетов, то что в ней есть тогда?] - Нет, в прессе есть реальные сюжеты, дело тут в другом. Она не придает значения этим сюжетам, так как мы находимся в рыночной экономике. Пресса продает свой товар, в конце концов, намного легче продать товар, в котором написано, что „в Альянсе произошел взрыв”, „этот поссорился с тем-то или тот ему ответил” и дальше остановился, но зато не видно, какой законопроект поступил в Парламент. В чем суть власти? Законы – вот, что является актом, посредством которого власть существует и управляет страной, законы, постановления Правительства, Парламента. Власть существует при помощи этих актов, а не публичными выходами на публику, так как это уже дополнительный элемент, в виде продвижения. Определенным образом, все обязаны продать свой товар, выпускать такие новости, которые бы продавались. И продается то, что проще, более привлекательно, исключительно, но есть и другая сторона. Таким образом, упускается из-под контроля сам акт правления, настоящий акт правления, который состоит, как я уже говорил, в законах, постановлениях, которые должны осуществить преобразование. [ - Тогда есть еще одна сторона: воспитываешь себе потребителей поверхностной информации...] - Верно, но люди вообще ассимилируют то, что проще. Мы можем дать оценку любому обществу мира, каков рейтинг аналитической передачи, полной сути и содержания, и каким является рейтинг развлекательной передачи, которая, по сути, не содержит ничего иного, как цвета, плоские шутки и т.д. Люди же потребляют, тем не менее, то, что проще. Думаю, что в данном случае речь идет о серьезной проблеме, не хочу критиковать прессу, но все же это и проблема журналистов. Их способность улавливать сенсацию чрезвычайно развита, но думаю, что это происходит во вред способности улавливать серьезные вещи. Я хочу привести только один пример. Я принял участие в открытии судебного года в Европейском суде по правам человека и после того, как вернулся домой, у меня состоялся разговор с прессой и речь шла об очень интересном вопросе. Впервые за то время, как мы являемся членами Европейской конвенции, на треть сократилось количество поданных в Европейский суд заявлений. А это означает, что наша судебная система на одну треть меньше нарушает законность. Это был как раз тот вопрос, который, как я полагал, привлечет внимание прессы. Но никто не проявил никакого интереса. После этого я даже попытался разговаривать со многими журналистами, хотел посмотреть, что произошло. Их не интересовало: „Ну и что, большое дело, сократилось на 30%! И полиция говорит о том, что в нынешнем году преступность снизилась еще на 50%, у нас уже нет преступников, но ведь ночью на улицу никак не выйдешь”. Здесь существует очень серьезная проблема и нам надо попытаться уловить не только то, что выглядит хорошо, но и то, что не очень хорошо смотрится. Ибо в другом случае власти уходят из-под контроля общественного мнения и получаешь очень красивые кадры по телевидению, привлекательные заявления, самые разнообразные и заманчивые обещания, реформы, интеграцию, повышения и т.д., но которых, по сути, в действительности их нет. [ - Что вы думаете о состоянии сегодняшней молдавской прессы? Мы разговариваем с вами как раз дни свободы прессы. Сколько свободы, сколько разнообразия, сколько законности существует тут?] - Я считаю, что пресса дышит несколько свободнее теперь, чем два года назад. На прессу уже не оказывается давление в самом прямом смысле. Зато пресса сталкивается с другой проблемой, связанной с самоцензурой. Наверное, преса полагает что не совсем хорошо говорить плохо о властях. Это очень интересный вопрос. Во времена коммунистов существовали инструкции, которые очень серьезно давили на тех, которые говорили плохо о властях. Теперь же каждый занимается самоцензурой и, таким образом, мы возвращаемся к тому, с чего начала нынешняя власть. Она появилась при помощи прессы, при помощи демократической прессы. Мне кажется, что пресса переживает и определенную ситуацию дискомфорта или боязни признаться в том, что то, что ты поддерживал определенный период времени, оказалось не совсем то, что ты ожидал. Безусловно, наступит время, когда вся пресса выскажет свое критическое отношение к властям или критически проанализирует вещи. Это не означает, что надо быть обязательно оппозиционной прессой, но это значит, что надо делать свое дело так, как положено. Теперь пресса чувствует себя намного лучше и я думаю, что уже невозможно будет управлять прессой так, как это было когда-то. Фактически, интернет рискует упразднить остальные виды прессы, в том числе печатную прессу. Билл Гейтс говорил, что через 10 лет мы будем смеяться над тем, как выглядит сегодня телевидение, мы просто не отдаем себе отчет в том, что сделает интернет с телевидением. Кто его знает, чего мы достигнем за пять лет и если будет возможно вообще, чтобы государство вмешалось в процесс частот, будут ли вообще существовать частоты, будет ли нуждаться кто-то в них… Так что полное управление и контроль, как это было при коммунистах, просто невозможны, их просто не будет. [ - Даже если вернутся к власти коммунисты?] - Я думаю, что если они вернутся, коммунисты уже не наступят на одни и те же грабли. Я разговаривал с очень многими из них, в том числе в Парламенте определенный период времени. Вы должны знать, что многие, очень даже многие признают ошибки, которые были сделаны во время правления Воронина. Очень многие! Я не хочу назвать теперь имена, но видные деятели Партии коммунистов признали, что было большой ошибкой использовать государственную репрессивную машину для захвата бизнеса, устранения политических оппонентов, вовлекать полицию в политические процессы. Зато мы совершили другой тип ошибок, которые коммунисты не совершили, но которые для нас обернутся очень болезненным образом, если они придут к власти. Я имею в виду конъюнктурные изменения законодательства. Если нас устраивает избрать председателя колхоза одним голосом, мы изменили закон и отдали ему один голос, а если нас это не устраивает, мы сослались на конституционное большинство и это уже нехорошо. Правила игры должны быть в целом предвидимыми. Хочу отметить, что Партия коммунистов, пришедшая из советской системы, где закон рассматривался как что-то очень устоявшееся, они все же не стали играться с законодательной системой. Злоупотребления, к которым они прибегли, касались, в частности, Избирательного кодекса, и таким образом, они пытались ставить своих конкурентов в неблагополучное положение путем устранения блоков, повышения избирательного порога. [ - может быть, и списков приватизации?] - Приватизация стала болезнью всех властей. Все ее критикуют, но как только приходят к власти, все проявляют политический интерес. [ - Но вернемся к прессе. Как бы вы прокомментировали некоторые утверждения о том, что сегодняшняя пресса отличается двумя характеристиками: ее сращивание с политикой и ее сращивание с экономикой?] - Мы не можем говорить о сращивании прессы с экономикой. Очень мало бизнесменов инвестируют в прессу лишь для того, чтобы продвинуть собственный бизнес, просто не знаю таких примеров. Мне известно средство массовой информации в Кишинэу, периодическое издание, которое принадлежит деловому человеку, занимающемуся бизнесом и содержащего соответствующую газету. Могу вам сказать, что данный бизнесмен не использует данное издание для защиты собственного бизнеса. Скорее всего, это инструмент, который защищает свое существование в такой нестабильной стране, как Молдова. Когда у тебя, как у делового человека, имеется средство массовой информации, можешь защищать себя от нападок. Определенным образом, ты заставляешь власти соблюдать твои права. Но это не является сращиванием с экономической сферой. Зато существует сращивание с политикой, так как деньги находятся в зоне политики. Это очень прибыльный бизнес и, конечно, политика не может существовать без прессы, она заинтересована финансировать и владеть контролем. Фактически, присоединение средства массовой информации к политической партии является первым шагом к исчезновению этого средства массовой информации. У нас имеются десятки примеров в этом смысле. [ - Что произойдет с прессой в ближайшее будущее: за год, два, три?..] - Я думаю, что мы станем свидетелями небывалого развития интернета. Полагаю, что очень много периодических изданий, которые в настоящее время выходят в печатном виде, сократят свои тиражи и станут мигрировать в зону интернета. Считаю, что телевидение, с переходом на цифровое телевидение, потерпит захватывающие изменения. Таким образом, будут существовать дешевые, многие и эффективные частоты для большинства желающих. Думаю, что было бы хорошо осуществить изменения законодательства для того, чтобы много и резко сократить компетенции Координационного совета по телевидению и радиовещанию с тем, чтобы из жандарма телевидения это учреждение превратилось в регулирующий инструмент, который поможет им развиваться, а не устраивать им стресс по поводу выдачи лицензии, продления частоты и т.д. и т. п. Будущее прессы, на мой взгляд, принадлежит тем, которые связаны и осуществят инвестиции, почему бы нет, в область интернета. Мы не должны забывать, что в Республике Молдова, по сравнению с другими государствами бывшего СССР, очень хорошо обстоят дела по разделу проникновения интернета на свою территорию. Мы не должны забывать, что половина граждан, так или иначе, пользуются интернетом. Это очень и очень хороший показатель. Меня просто поразило, когда узнал, что в наших селах, где нет дорог, где нет других привилегий, Молдтелеком предоставляет качественный интернет с лучшей скоростью, чем в Европе. Молдтелеком предоставляет на сегодняшний день цифровое телевидение. 54 телевизионных канала – это основной пакет, который практически предоставляется бесплатно, если ты подключен и к интернету, а это означает, что этот снежный ком лишь будет расти. Вот это будет будущее прессы. Кто сумеет приспособиться и ответит на этот вызов, он останется и в дальнейшем. Кто же попытается прожить иллюзиями, что будет возможным работать, как и в прошлом, ему это просто не удастся. [Валериу Василикэ, Info-Prim Neo]