 |
|
| Дионис Ченуша, Старший обозреватель | |
В Германии неизбежно наступает важный политический период, обусловленный окончанием правления канцлера Ангелы Меркель, которое продолжалось непрерывно с 2005 года. Независимо от результатов выборов, которые должны состояться 26 сентября 2021 года, любая победившая немецкая политическая сила будет ощущать давление быстроменяющейся и нестабильной реальности на местном, европейском и глобальном уровнях, а также давление „меркелевской” контролируемой модели управления.
Переход потребует идентификации лидера, похожего на Меркель, в котором успешно бы объединились спокойствие, запаздывание и прагматизм. Замена последнего противоположным вариантом - поспешными решениями, экстравертизмом и непрактичностью - может иметь шанс на победу только в том случае, если будущий канцлер продемонстрирует эффективность, прежде чем проявит другие качества. Умение находить эффективные решения национальным и внешним проблемам, которые умножатся в ближайшие годы, является одним из основных критериев, которые важны для избирателей. Фактически, выборы являются проверкой на то, хотят ли избиратели другого персонажа, кроме Меркель, строго по доктринальным причинам, или ищут другой стиль управления.
Немецкая и европейская политика зависят от голосования около 60,4 млн. избирателей (BBC, 2021), соответствующего возраста (начиная с 18 лет), на выборах в Бундестаг (немецкий парламент). На основе смешанного голосования, половина депутатов избирается по одномандатным округам (около 250 тыс. голосов на одного представителя), а другая - по партийным спискам. Законодательный орган может состоять не менее чем из 598 депутатов, и их число может вырасти более чем до 700 депутатов, чтобы компенсировать дисбаланс, создаваемый голосованием за партию и за отдельного кандидата. Предварительные избирательные опросы указывают на неопределенность в отношении окончательных результатов и, соответственно, нового канцлера после Меркель. Единственная правильная оценка заключается в том, что ХДП или СДП останутся у власти, независимо от того, кто победит.
Тайна немецких выборов
За последние несколько месяцев до выборов популярность основных политических сил, участвующих в выборах, была нелинейной. В мае 2021 года Зеленые опередили в опросах ХДП Ангелы Меркель, но ненадолго. Возвращение ХДП в предпочтениях граждан сохранилось в июне-июле, вплоть до момента разрушительного наводнения на северо-западе страны. В отсутствие Меркель, которая занималась трансатлантическими отношениями в Вашингтоне, председатель ХДП Армин Лашет неправильно повел себя на фоне национальной трагедии, вызванной разрушительными наводнениями (Guardian, июль 2021 года). Однако сопереживание, продемонстрированное Меркель, было недостаточным для восстановления имиджа Лашета, которого превзошел социал-демократ, нынешний министр финансов и вице-канцлер Олаф Шольц. Его лидерство в опросах, за несколько недель до выборов, было довольно неожиданным, особенно учитывая, что социал-демократы долгое время не могли покинуть тень ЗДП и Зеленых. Основными темами, двигающими предвыборную лодку, является пандемический кризис и изменение климата, за которыми следует тема миграции. Последняя тема может сильно повлиять на немецких избирателей, если гуманитарный кризис в Афганистане и волны беженцев не будут поглощены соседними странами.
В парламенте, избранном в 2017 году, формирование Ангелы Меркель (ХДС) и его сестринская партия из Баварии (Христианско-социальный союз) имели 245 мандатов. Вместе с правящими союзниками - СДПГ, Меркель рассчитывала на 397 голосов. Согласно прогнозам августа 2021 года, ХДС могут получить менее 180 мандатов (на 27% меньше, чем в 2017 году), что может быть сравнимо с СДПГ, или даже превышено ими. Самым реалистичным сценарием для Зеленых является удвоение результатов 2017 года (с 67 более чем до 130 мандатов), который продвинет их на третье место и превратит в привлекательную силу для создания устойчивой коалиции.
Согласно предвыборным прогнозам, если позиция СДПГ остается неизменной, тогда будущая правящая коалиция будет определена ими. Два из трех наиболее вероятных сценариев после выборов включают ХДС и СДПГ (Euroactiv, 2021 года). То же самое можно сказать о Зеленых и Свободной демократической партии (FDP). Нынешняя коалиция между ХДС и СДПГ имеет мало шансов на повторение, но оно не исключено. Самая маловероятная комбинация это ХДС и Зеленые. В то же время опросы показывают, что большинство населения предпочитает Олафа Шольца в качестве канцлера. В случае победы социал-демократов, правящая коалиция может сдвинуться влево (красные-зеленые-красные), включая Зеленых и крайних левых (Die Linke). Разница между Олафом и кандидатом Зеленых Анналеной Бербок составляет почти 15%, а Армин Лашет является третьим кандидатом в предпочтениях (Euroactiv, 2021 года). Независимо от результатов выборов, крайняя правая (Альтернатива для Германии) не будет частью правящей коалиции.
Контрасты правления Меркель
Учитывая вес немецкого фактора во внутриевропейских процессах принятия решений, немецкие избиратели будут выбирать канцлера как для Германии, так и для ЕС. Таким образом, следующий немецкий лидер должен объединить некоторые основные качества: 1) способность устанавливать, применять и экспортировать стандарты в критические сектора (окружающая среда, оцифровка, управление кризисами); 2) альтруизм при обмене общим европейским видением со странами ЕС; и 3) прагматическая и пан-западная переговорная способность с авторитарными режимами (Россия, Китай, Иран и т. д.). Именно в рамках этих параметров Меркель закрепила свой статус глобального лидера, сосредоточив свое внимание на решениях с низким уровнем риска, несмотря на критику со стороны сторонников жесткой дипломатии. Отключение от атомной энергии (2011), сохранение Греции в еврозоне несмотря на политику жесткой экономии (2015), принятие сирийских беженцев (2015) или открытие (франко-немецкое) к наделению ЕС правом заимствовать около 750 млрд. евро с международных финансовых рынков для пост-пандемического возрождения (2020) составляют некоторые из критических ситуаций, в которых Меркель проявила стратегическое мышление и инициативу.
Другая сторона монеты демонстрирует ее уклончивость и негибкость, которые привели к решениям, подорвавших позиции Запада в пользу авторитарных международных игроков. Таким образом, на Германию возложена ответственность за блокирование диалога по расширению НАТО путем подготовки Украины и Грузии к возможному вступлению (2008). Кроме того, сдерживаемая коалицией с социал-демократами и из-за мягкости немецкой внешней политики в отношении России („Новая восточная политика”), Меркель пренебрегла угрозами, которые могут возникнуть в связи с возможным функционированием газопровода Nord-Stream 2 (2021) для энергетической автономии ЕС, а также для региональной безопасности, связанной с российским вмешательством на украинскую территорию. Отсутствие условий по соглашению о свободной торговле между ЕС и Китаем в области прав человека является еще одним проблематичным обстоятельством, которое вызвало вопросы о преданности Меркель европейским ценностям. Частично, но не полностью, ее либеральный имидж был восстановлен в 2021 году, когда она открыто выступила в пользу обеспечения прав китайских уйгуров, занятых на принудительных работах в хлопковой промышленности (Politico, июнь 2021). Все эти моменты свидетельствуют о том, что, несмотря на то, что Меркель продемонстрировала стратегическую инициативу внутри и от имени ЕС, из консервативного рефлекса она высказалась за сохранение баланса сил на международной арене. Германия времен Меркель не преобразовала экономический потенциал в национальные геополитические устремления и не направила его на материализацию столь желанных в ЕС геополитических амбиций.
Восточное партнерство: Акцент на европейскую интеграцию и территориальную целостность
В вопросах внешней политики, за исключением ситуации в Украине, Восточное партнерство, похоже, не сильно заботит Германию. Это было заметно во время председательства Германии в Совете Европейского Союза в 2020 году. Тогда в повестке дня доминировали такие темы, как пост-пандемическое восстановление, многолетний бюджет ЕС, пост-брекситный этап в отношениях с Великобританией и отраслевые темы, такие как окружающая среда или оцифровка. По отношению к восточному соседству, председательство Германии под руководством Меркель предусматривало действия в области управления конфликтами, с упоминанием востока Украины, но без упоминания приднестровского конфликта, сепаратистско-территориальных конфликтов в Грузии и, соответственно, между Арменией и Азербайджаном. Косвенно, программа немецкого председательства ссылалась на укрепление отношений со странами Восточного партнерства как одного из „5 принципов” отношений с Россией.
Во время избирательной кампании для парламентских выборов, когда кандидаты на должность канцлера представили предложения по диалогу с Россией, они затронули ситуацию восточноевропейских государств. В то же время, относительно всего региона, внимание немецких политиков сосредоточилось на Украине, которая является живой мишенью ревизионистской политики Москвы, проявленной в обычной войне. Более того, Германия проявляет политическую приверженность Украине благодаря непосредственному участию в дипломатических усилиях по восстановлению контроля Киева над сепаратистскими территориями в Луганске и Донбассе, которые уже 7 лет находятся под российской военной защитой.
Сигналы, передаваемые основными немецкими политическими партиями, не дают гарантий Восточной Еврропе. Армин Лашет не поддерживает ужесточение позиции по отношению к России, а наоборот хочет больше диалога, чтобы предотвратить новые противостояния и улучшить отношения там, где это возможно. Кандидат Зленых Анналена Бербок единственная, кто осудила действия России в Украине, а также газопровод Nord Stream 2. Она высказалась за усиление давления на Россию и стабилизацию российско-украинских отношений, что было бы более актуальным, чем вступление в НАТО и ЕС (DW, апрель 2021). По мнению социал-демократа Олафа Шольца, внешняя политика, посвященная России, так называемая „Новая восточная политика”, должна быть оживлена с целью включения принципов ОБСЕ, связанных с территориальной целостностью, в список принципов ЕС. Хотя Шольц настаивал на том, что Москва должна примириться с идеей о том, что европейская интеграция продолжится (Politico, август 2021), он не выступал за поддержку расширения ЕС в пользу Восточного партнерства, у кого есть европейские устремления. Лидер СДП предлагает вернуться к соблюдению международного права в Европе вместо применения военной силы. Одним из элементов отношений с Россией, которую продвигает Шольц, является совместное обеспечение безопасности в Европе Евросоюзом и Россией (DW, август 2021).
Идея Шольца об укреплении принципов ОБСЕ на двустороннем уровне между ЕС и Россией напоминает о составляющей внешней безопасности в „четырех общих пространств между Россией и ЕС”. Запущенные в 2003 году, они были отложены в 2014 году из-за российской агрессии против Украины. Позиция Шольца имеет много общего с Меморандумом Меркель-Медведева 2010 года, который предусматривал создание комитета ЕС-Россия по внешней политике и безопасности. Помимо консультаций в области международной безопасности, совместных гражданско-военных операций ЕС-Россия и определения решений для конкретных конфликтов, меморандум сосредотачивался на совместном содействии окончательному разрешению приднестровского конфликта.
Если социал-демократы победят на выборах, а реанимация меморандума Меркель-Медведева станет реальностью, тогда предложение Шольца приобретает еще больший смысл, по крайней мере, в случае приднестровского конфликта. Администрация Владимира Путина уже проявила интерес к улучшению диалога с проевропейской властью Молдовы (IPN, август 2021) после досрочных выборов в Молдове в июле 2021 года. Продвижение решения для вывода российских вооружений из приднестровского региона входит в число основных тем.
В любом случае, развитие индивидуального подхода ЕС к разрешению сепаратистских и территориальных конфликтов в бассейне Черного моря должно быть центральным приоритетом нового немецкого канцлера (IPN, август 2021). Этот приоритет может быть интегрирован в модернизированную версию инициативы ЕС, посвященную региону - Синергия Черного моря, разработанную в 2007 году с целью активного продвижения безопасности путем управления конфликтами. Территориальная реинтеграция стран Восточного партнерства выгодна не только для безопасности, но и для процесса реформ и долгосрочной демократической конвергенции. Поэтому усилия немецкого правительства после Меркель должны интегрировать эту цель в модернизированную „Новую восточную политику”.
Вместо выводов...
Будущий канцлер Германии будет играть значительную роль в своей стране, а также в ЕС и в его восточном соседстве. Несомненно, что внешняя политика Берлина в отношении Восточной Европы сильно зависит от российского фактора. Вот почему правильное управление российским фактором принесет плоды и в отношениях с государствами Восточного партнерства. Они рассчитывают на Германию, возглавляемую решительным канцлером, заинтересованным в решении проблем региона, который не уступит Москве в области территориальной целостности и суверенитета, и который вовлечет ее в диалог.
Помимо нормализации процесса европейской интеграции в регионе, который должен сгладить враждебность с российской стороной, будущий канцлер Германии должен будет сосредоточиться и на европейских решениях для восточноевропейских сепаратистско-территориальных конфликтов. Главным условием для этого станет координация и сотрудничество между ЕС и Восточным партнерством на основе межинституциональной платформы безопасности, разделенной на четыре части, с целью обеспечения дифференцированного и эффективного подхода к конфликтам в регионе.
Этот анализ подготовлен для немецкого Фонда Ханнса Зайделя и Информационного агентства IPN.
Области исследований: Европейская политика добрососедства, отношения ЕС–Молдова, внешняя политика ЕС и России, миграция и энергетическая безопасность.
Следите за Дионисом Ченуша в Twitter
IPN публикует в рубрике Op-Ed материалы авторов извне редакции. Высказанные ими мнения не обязательно совпадают с мнениями редакции.