В прошлом году Мария Пилкин выпустила сборник стихов с провокационным названием: „Ты хороший русский”. „Некоторые даже спрашивали меня: не кажется ли вам, что вы предполагаете, что есть и плохие или менее хорошие русские? После 24 февраля я не думаю, что мне еще нужно пояснять этот заголовок”, - сказала автор во время дебатов в IPN.
Приглашенная на дискуссию о россиянах, ищущих убежища в Молдове после объявления мобилизации в Российской Федерации, поэтесса отметила, что она лично не может ответить, насколько им будут рады.
„Лично я не смогла бы дать окончательный вердикт, принимаем мы их или нет. Конечно, любой выбор сопряжен с какими-то рисками. Кто такой въезжающий? Поскольку кроме тех, кто действительно боится смерти - да, может, они и голосовали за Путина, но теперь поняли, что ошиблись, потому что некоторые осознают постепенно, и они больше не идентифицируют себя с этим режимом. Но кроме них может прибыть и агент влияния, с которым мы не будем знать, что делать через два-три года. История очень сложная, и я думаю, что мы, как общество, должны посмотреть, что нам делать с этой ситуацией”, - подчеркнула Мария Пилкин, которая продолжила:
„Брюссель и Вашингтон подали сигналы, что приняли бы этих беглецов. Я бы назвала их беглецами от мобилизации, поскольку полагаю неправильным называть их беженцами. Ведь они бегут не из-за войны, а потому что не хотят участвовать в этой войне. Что приветствуется. Другое дело, что, например, они бегут в Грузию, на которую их страна напала (в 2008 году), они бегут в Кыргызстан. Прибывают и в Молдову. В принципе, я, как гражданин Республики Молдова, хотела бы, чтобы через две недели они смогли бы сказать мне „bună ziua” или „mulțumesc”.Чтобы говорили „Молдова”, а не „Малдавия”. Чтобы говорили „Кыргызстан”, а не „Киргизия”. Знайте, что люди из Кыргызстана очень сердятся, когда говорят „Киргизия”. Потому что это автоматически маркирует постимперский, постсоветский мир. То же самое и с „Малдавией”. Да, скажи, как называется моя страна! Это вопрос протокола, даже если мы два рядовых человека. Русские должны стать хорошими и пересмотреть свое отношение, чего они часто даже не осознают”, - заявила писательница.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
Об отношении молдавского государства и общества к людям, спасающимся от мобилизации в России. Дебаты в IPN
В то же время Мария Пилкин напомнила о великих писателях, происходящих из семей, которые также когда-то были вынуждены искать убежища: „Мать Никиты Стэнеску, происходившая из семьи русских аристократов, оказалась в Плоешть, вышла замуж за румына и родила Никиту Стэнеску, без которого современная румынская поэзия была бы другой. Точно так же без (Владимира) Набокова, отец которого, кстати, был одним из адвокатов, защищавших евреев во время кишиневского погрома, англоязычная литература тоже имела бы другое лицо”.
По словам Марии Пилкин, отношение молдавского общества к войне в Украине проявилось с первых дней, когда шел массивный поток беженцев. „Я лично испытывала чувство гордости за нас. Я имею в виду не правительство или определенные учреждения, а людей, которые добровольно поехали на таможню принимать этих беженцев. Мыукрепились как гражданское общество, что я считаю очень важным в смысле прививки от авторитаризма и других подобных отклонений. Такие, какие мы есть, бедные, с определенными недостатками демократии, всё же Молдова научилась за эти годы консолидироваться и проявлять собственный подход”, - заявила писательница.
Она считает, что в Молдове сторонники войны составляют меньшинство. „Я не слышала, чтобы какой-либо политик выступал по телевидению и открыто говорил, что он за войну, хотя мы подозреваем, что это так. Автоматически он осознает, что поддерживать эту войну нехорошо. Что уже немаловажно. Потому что я опасаюсь, что в другом политическом контексте в Кишиневе мы могли бы услышать другие заявления в микрофоны и по телевидению”, - сделала вывод Мария Пилкин.
Дебаты стали 263-ми из цикла „Развитие политической культуры посредством публичных дебатов”, которые проводятся при поддержке немецкого фонда Ханнса Зайделя.
