Вынесение приговоров в Европейском суде по правам человека свидетельствует об отсутствии справедливости в Республике Молдова? Влияют ли эти осуждения на имидж Республики Молдова на международном уровне? Должны ли судьи, виновные за эти осуждения, нести ответственность и как проходит реформа правосудия? Ответы на эти и другие вопросы предлагаем узнать из интервью Елены Нистор с председателем Центра юридических ресурсов Молдовы Владиславом Грибинча.
---
– IPN: Г-н Грибинча, я хотела бы поговорить с вами о несправедливости – центральной теме нашего проекта, и хотелось бы обсудить ее с точки зрения осуждений Республики Молдова в Европейском суде по правам человека. Но до того как перейти к самой теме, пожалуйста, расскажите кратко об ЕСПЧ: что это за организация, в чем ее миссия, какие дела она рассматривает и каким условиям нужно соответствовать, чтобы можно было обратиться в ЕСПЧ?
– Владислав Грибинча: Европейский суд по правам человека был создан 60 лет назад, и у каждой страны там есть судья, действующий от своего имени. Он независимый, получает зарплату в Страсбурге. Есть список, предложенный правительством, но судью выбирает Парламентская ассамблея Совета Европы. Судья назначается на девять лет, и он не может находиться под чьим-то влиянием. Эти 47 судей имеют помощников юристов, которые так же являются сотрудниками Совета Европы. Они также независимы, и они получают запросы от всех 47 стран-членов.
Более восьми ста миллионов человек могут обратиться в Европейский суд, как физические, так и юридические лица. И Европейский суд рассматривает, нарушены ли их права или нет. Но для того, чтобы попасть в Европейский суд, вы должны сначала обратиться к национальным властям, чтобы решить вашу проблему на местном уровне. Только в момент, когда проблема не решается локально, после исчерпания всех внутренних путей, вы можете обратиться в ЕСПЧ.
Европейский суд не имеет полномочий рассматривать любые нарушения прав человека, а ограниченное число - около 25 прав, на которые можно жаловаться. Например, в случае нарушения права на отпуск нельзя жаловаться в Европейский суд. После рассмотрения заявления, а каждый человек может пожаловаться только на нарушение своего права, суд принимает решение. От обращения до решения проходят много лет - от двух до семи или даже десяти лет. Это много, но люди обращаются туда, вероятно, потому, что у них нет лучшего решения после того, как они исчерпали национальные средства правовой защиты.
Вынеся решение, Европейский суд обязывает его выполнять, потому что решения суда являются обязательными, и они призваны компенсировать ущерб. В чрезвычайных ситуациях он также распоряжается, указывая государству, что человеку должны быть полностью возвращены права, например, восстановлен в должности, с которой был уволен или восстановлено право собственности. В настоящее время Республика Молдова является одним из чемпионов по количеству осуждений. За 23 года, с момента подписания Республикой Молдова Конвенции, у нас было более 450 постановлений, из которых подавляющее большинство Правительство Республики Молдова проиграло.
– IPN: Давайте рассмотрим традиционный анализ, проводимый ежегодно ЦЮРМ. Он показывает, что в 2019 году Республика Молдова заняла пятое место в рейтинге стран, против которых ЕСПЧ принял большинство решений. Это говорит о качестве нашего правосудия?
– Владислав Грибинча: Европейский суд выносит решения относительно нарушений. Тот факт, что есть много обращений в ЕСПЧ, говорит естественно о большом количестве нарушений. Но не всегда это обусловлено исключительно правосудием или несправедливостью. Количество запросов может зависеть, например, от правовой системы. Например, ситуация в Венгрии - системное поголовное сокращение пенсий по закону. В данном случае правосудие ничего не может сделать, потому что это законодательная акция. Ну, гипотетически это возможно, однако в случае Республики Молдова большая часть осуждений обусловлена судебной системой.
У меня с собой статистические данные: с 1997 года и до 1 июля 2020 года у нас есть 618 нарушений прав человека. Из этих 618 нарушений, право на справедливое судебное разбирательство было нарушено 200 раз (32%). У нас есть нарушение права не подвергаться пыткам – 149 нарушений (24%), право на свободу и безопасность - 92 нарушения (15%), право на уважение частной жизни (5%), право на свободу выражения слова –19 случаев (3%). Это самые распространенные права, которые нарушаются.
– IPN: Почему право на справедливое судебное разбирательство чаще всего нарушается? Речь идет о пробелах в системе?
– Владислав Грибинча: Иногда эти недостатки правосудия обусловлены законом, иногда, но не в случае Республики 
Молдова. В отличие от Италии, например, где нарушения касаются продолжительности судебных разбирательств из-за переполненности судебной системы, в Республике Молдова это не так. Из 200 нарушений трудно назвать группу, которая доминировала бы. Правда, у нас есть большое количество неисполненных судебных решений. Если я не ошибаюсь, их 68, и эти нарушения являются старыми. После 2010 года у нас очень мало приговоров в этом отношении, и они тянутся еще с 90-х годов, когда судебные решения принимались, а Министерство финансов их не исполняло.
Теперь этого больше нет. Я бы сказал, что из более чем 200 нарушений Европейской конвенции о праве на справедливое судебное разбирательство, 2/3 из них не связаны с неисполнением судебных решений, а связаны с поведением судей. И вот в этих двух третях случаев виды нарушений очень разные. Многие из них касаются аннулирования вступивших в законную силу судебных решений. То есть судьи говорят до Высшей судебной палаты или Апелляционного суда что „да, дело должно быть урегулировано таким образом”, и через некоторое время меняют свое мнение.
Это неприемлемо. Если судья принял решение, и оно стало окончательным, оно должно быть исполнено и может быть пересмотрено только в случае очень серьезных нарушений. Судьи очень просто меняли собственные решения. Европейский суд приговорил нас в более чем 60 таких случаях. Это очень много - 10% всех осуждений, что очень много.
– IPN: Но о чем говорит такое поведение судей, может о внешнем влиянии?
– Владислав Грибинча: Обычно, когда судьи выдают решение, они должны быть абсолютно тверды в отношении вынесенного решения. Потому что дело не только в том, что судья принял первое решение. Решение обычно выносится, затем оно сохраняется в силе тремя судьями апелляционного суда, а затем, возможно, сохраняется пятью судьями кассационной инстанции. Значит, в процессе участвовали девять судей, и в момент, когда вы просматриваете это решение, принятое часто с нарушением закона или без убедительных причин, возникает простой вопрос – „Почему это происходит?”. И у меня нет разумного объяснения.
Чаще всего, похоже, судьи рассматривают свою позицию на основе аргументов, которые были в деле – то есть до определенной даты они говорили „нет, аргументы должны рассматриваться таким образом, а после определенной даты они меняют свое собственное решение на основе тех же аргументов, которые уже есть в деле. Это неприемлемо”.
Мы попытались более подробно изучить это явление и не пришли к разумному объяснению. В некоторых случаях действительно речь идет об экономических интересах. И тогда изменение решения может быть связано с коррупцией. Это не очевидно, но мы не исключаем этого. В других случаях речь шла о серьезных политических интересах. И тогда мы не исключаем, что на судей повлияли. Но если судьи в конечном итоге очень легко принимают такие влияния, я думаю, что это должно серьезно насторожить.
В плане отмены собственных решений судьями у нас очень много приговоров. Эти осуждения продолжаются. Первый такой приговор был в 2005 году, то есть 15 лет назад. И каждый год у нас есть такие приговоры. Правда, их меньше, но они есть. И тогда возникает простой вопрос – если ЕСПЧ дает решение, он ожидает, что власти исправят ошибку и таких решений больше не будет. В плане отмены окончательных судебных решений мы наблюдаем приговоры и через 15 лет после первого вынесения такого решения. Это должно заставить нас задуматься - почему все это происходит. И мне кажется, что дело в качестве нашего правосудия. Иногда причина кроется в ограниченной ответственности судей за их решения. Потому что во многих случаях читаешь решение суда по отмене окончательного решения, и действительно не понимаешь, почему это происходит. Я считаю, что в этих случаях должны были быть возбуждены дисциплинарные или даже уголовные дела.
– IPN: Что вы думаете об изменениях в законодательстве, связанных с регрессными исками государства против судей, виновных в осуждении Республики Молдова в ЕСПЧ? Речь идет об улучшении механизма, который как я понимаю, существовал и раньше? Что вы думаете об этом законопроекте, продвигаемом в парламенте?
– Владислав Грибинча: Давайте начнем с того факта, что у нас ни один судья, по вине которого государство выплатило компенсации, не возместил из собственного кармана эти деньги. Это первое, и второе - это не нормально, чтобы судья отвечал за каждую ошибку, которую он совершает, но я подчеркиваю – ошибку - то есть, когда нет намерения. Когда речь идет об очевидной „ошибке”, которую можно было совершить только если пренебрегаешь существующими в деле доказательствами, тогда за такие ошибки, я считаю, судьи должны отвечать.
Министерство юстиции предложило, чтобы судьи отвечали материально только в том случае, если они осуждены или наказаны дисциплинарно. То есть, материальная ответственность должна быть обусловлена осуждением судьи собственными коллегами или дисциплинарным наказанием собственными коллегами. Представляете, что это значит? Это означает, что на самом деле этот механизм никогда не будет применен.
– IPN: Итак, вы думаете, что этот механизм потерпел неудачу?
– Владислав Грибинча: Я не думаю, что механизм в порядке. Если судья кассационной инстанции обнаруживает необъяснимую ошибку судьи первой инстанции, тогда он просто обязывает этого судью вернуть деньги. Да, подчеркиваю, санкция должна быть только в том случае, если установлено, что судья сознательно вынес незаконное решение. Но мы не должны настаивать на уголовной ответственности судей, потому что в противном случае мы получим фактически абсолютную безнаказанность.
Я понимаю, что есть решение Конституционного суда по этому вопросу, которое не очень четко говорит, что должно произойти, но у нас есть заключение Венецианской комиссии. А Венецианская комиссия говорит, что „да, судья должен отвечать материально, если есть одно из двух условий: 1) либо было намерение, и есть методы, устанавливающие намерения; 2) либо непростительная ошибка”. То есть, согласно закону, человеку можно дать от двух до пяти лет тюрьмы, а судья дает ему десять. Были и такие случаи, и это никак нельзя объяснить. Вот за такие дела надо отвечать. Или, согласно закону, если человек осужден на срок более пяти лет, тогда вы не можете приостановить исполнение решения, а наши судьи приостанавливают его исполнение. Мы говорим о других ситуациях, а не о том, что каждый думает по-своему. Есть ситуации, когда закон четко гласит, как нужно действовать, а решение суда оказывается диаметрально противоположным.
Только в этом случае судья может отвечать материально. В остальных случаях я не думаю, что судьи должны отвечать материально, потому что в противном случае судьи будут бояться и самого маленького чиновника Министерства юстиции, потому что на каком-то этапе он будет думать о том, чтобы попросить 30 или 50 тысяч у судьи, который вынес решение по конкретному делу.
– IPN: Как вы думаете, как эти осуждения Европейского суда влияют на имидж Республики Молдова на международном уровне, перед западными партнерами, которые каждый раз делают акцент на правовое государство, справедливую юстицию, права человека и т.д.?
– Владислав Грибинча: Речь идет об имидже, то есть о репутации, доверии и эта репутация не растет на деревьях. Ее не дают с самого начала, ее нужно заслужить. И вот это доверие завоевывается благодаря собственным примерам. И когда примеры плохие, репутация такая же. Когда примеры хорошие, репутация то же 
хорошая. Осуждения могут ухудшить еще больше репутацию молдавского правосудия.
Здесь, однако, нужно раскрыть скобки. Я уже говорил, что ЕСПЧ рассматривает дела в течение длительного периода. То есть, может случиться так, что решение Европейского суда, данное сегодня, относится к ситуациям пятилетней или семилетней, девятилетней или даже пятнадцатилетней давности. Тогда мы должны быть осторожными в том, о чем мы говорим, но впечатление создается не из одного примера, оно создается из 10, 15,20, 50 примеров. И речь идет не об одном дне. Все мы знаем, как легко можно потерять доверие, и очень сложно, как правило, его вернуть, если это возможно. И для этого нужно много лет усердно работать.
Мы подали очень большое количество хороших заявлений, с большими шансами на успех, и у меня есть статистика по состоянию на 3 июля 2020 года - против Республики Молдова в ЕСПЧ ожидают рассмотрения 1 020 заявок. Из них 980 были запросы с большими шансами на успех. Это больше, чем все приговоры Республики Молдова за 23 года. Ранее мы говорили, что у нас 618 нарушений. Из 980 запросов, возможно, не все закончатся осуждениями, потому что правительство само может признать нарушение. Но 980 хороших запросов это очень много для нашей страны. Для Европейского суда это рабочая нагрузка на десять лет.
---
Другие вопросы, связанные с ответственностью судей, недавними назначениями в судебной системе, а также реформой юстиции, могут быть прослежены в видео варианте интервью с председателем Центра юридических ресурсов Молдовы Владиславом Грибинча.
---
Интервью было подготовлено в рамках проекта IPN „Образ несправедливости мультимедийными средствами”.
