„В ноябре 2023 года парламент Республики Молдова принял в первом чтении законопроект, предусматривающий создание Антикоррупционного суда. Население особенно недовольно безнаказанностью коррупционеров и получаемые ими незаконные материальные блага. Длительная продолжительность судебных процессов, крайне медленное рассмотрение дел и отсутствие окончательности по резонансным делам еще больше снижают уровень доверия граждан к акту правосудия. Несмотря на то, что общество и политический класс возлагают надежды на новую антикоррупционную структуру, прошлый опыт показывает, что вмешательство должно быть взвешенным, чтобы снизить основные риски, которые могут еще больше усугубить проблемы, с которыми мы уже сталкиваемся...”
---
Коррупция почти повсеместно признается в молдавском обществе как угроза благосостоянию, справедливости и этическим ценностям. Особое внимание уделяется коррупционным элитам, так называемой «большой коррупции». Таким образом, шаги, в том числе законодательные, по определению решений по борьбе с коррупцией понятны, особенно в контексте, в котором население Республики Молдова воспринимает такую инициативу как важную. В опросе о неподкупности в судебной сфере 48% респондентов считают создание Антикоррупционного суда и новой системы антикоррупционных судов очень важным, а 27% опрошенных считают такую реформу достаточно важной. Учитывая, что 75% респондентов одобряют такое вмешательство, ожидалось, что эта концепция обретет форму. Законопроект об антикоррупционной судебной системе имеет четкую цель: «качество и скорость рассмотрения уголовных дел о коррупции и связанных с ней деяниях». Но сможет ли новый Антикоррупционный суд обеспечить профессионализм и эффективность рассмотрения коррупционных дел?
Для того, чтобы приблизиться к указанной выше цели и ответить на поставленный ниже вопрос, антикоррупционная судебная система должна начать свою работу как можно скорее. Опыт государств, в которых суды специализируются на делах о коррупции, показывает, что новым судам требуется несколько лет после принятия и вступления в силу основополагающих законов, чтобы рассмотреть дела. Этот сложный и совсем не простой процесс порождает некоторые опасения по поводу выбора судей, обеспечения адекватной материально-технической базы (административный персонал, ИТ-системы и т.д.), идентификации/ввода в эксплуатацию помещений и т.д. В организационных аспектах Республика Молдова, как правило, не выделяется (например, штаб-квартиры судов в соответствии с Законом No 76/2016, ввод в эксплуатацию Кишиневского пенитенциарного учреждения, который должен был состояться в июле 2018 года, или период внедрения внешней оценки Pre-Vetting и Vetting).
Новый Антикоррупционный суд будет рассматривать все дела по единым правилам, предусмотренным материальным и уголовно-процессуальным законодательством. Тот факт, что суд является специализированным, не означает, что он судит вас на основе специальных правил. Судьи антикоррупционного суда будут подчиняться тем же правилам этики и дисциплины и будут обязаны обеспечивать равные права и гарантии для участников процесса. Например, если по делу суд должен заслушать 25 свидетелей или назначить судебную экспертизу (система, которую тоже нужно усовершенствовать), то независимо от того, будет ли она проходить в Антикоррупционном суде или в суде общей юрисдикции, то эти составляющие всегда будут приводить к затягиванию судебного разбирательства. Такие проблемы распространены в разных юрисдикциях, и исследования по судебному тайм-менеджменту подчеркивают эти особенности. Основными причинами задержки являются сложность дела, поведение сторон (кооперативные или некооперативные), ненадлежащий вызов, экспертные заключения, переносы сроков и т. д. В опыте государств, входящих в Совет Европы, было решено, что «необходимо найти баланс между процессуальными гарантиями, которые обязательно подразумевают наличие сроков, которые не могут быть сокращены, и заботой о скорейшем правосудии». Те же стандарты, также подкрепленные прецедентным правом Европейского суда по правам человека, показывают, что продолжительность в 2 года в простых делах, как правило, считается разумной, а в сложных случаях допустимый срок иногда составляет более 5 лет и почти никогда не превышает 8 лет на всю процедуру. Поэтому, несмотря на то, что общество и политический класс возлагают надежды на ускоренное разрешение резонансных процессов, реальность может быть совершенно иной.
Еще одной важной составляющей антикоррупционной судебной системы являются будущие судьи таких судов. Мы должны извлечь уроки из опыта Республики Молдова в случае специализированных судов, который показывает, что элементы коррупции сплотились вокруг них на более высоких уровнях, чем в судах общей юрисдикции. В конце концов, единственным решением была их ликвидация. Примером (анти)является деятельность Экономического районного суда, для ликвидации которого более 12 лет назад было высказано мнение, что: «[...] Концентрация решения всех экономических споров в стране в одном суде первой и апелляционной инстанций де-факто позволяет осуществлять контроль над экономикой в целом, что противоречит проводимой нынешней властью политике либерализации и демонополизации. При продвижении этого проекта также учитывалось, что наиболее важные решения, осуждающие Правительство Республики Молдова ЕСПЧ, были вынесены в результате деятельности хозяйственных судов».
Очень узкая специализация судей также станет вызовом для нового Антикоррупционного суда. За последний год деятельности (т.е. 2016) Военный суд рассмотрел всего 156 дел. Еще одним неудачным опытом стал институт следственного судьи, который в первоначальной формулировке был провальным. На первом этапе следственные судьи, призванные быть подлинными судьями «прав и свобод», обнаружили сильное обвинительное призвание. Международный опыт показывает, что антикоррупционные суды часто воспринимаются как инструмент политического угнетения. Актуален урок стран, которые учредили подобные суды, от африканского континента (Нигерия) до Евросоюза (Болгария), но отказались от них после того, как они не достигли цели, стали политизированы и не показали эффективности.
Учитывая гипотезу о том, что данный законопроект находится в процессе доработки для принятия в окончательном чтении, авторам проекта было бы важно дополнительно проанализировать вмешательства, чтобы минимизировать возможные риски в процессе реализации, чтобы создать возможности с добавленной стоимостью. В законопроекте необходимо установить дополнительные гарантии отбора судей, важная роль в которых отводится Высшему совету магистратуры (ВСМ), который на ранней стадии также будет осуществлять «веттинг».
Вместе с тем, необходимо усовершенствовать систему дисциплинарной ответственности судей, и в этом направлении законодателю следует вмешаться в укрепление специализированных органов ВСМ: Дисциплинарная коллегия и Судебная инспекция, которые не стали полноценно функционировать и действовать даже после законодательных изменений 2022 и 2023 годов. Необходимо уточнить специализацию судей, так как рассмотрение уголовных дел (состав правонарушений), административных дел (оспаривание актов Агентство по неподкупности) и гражданских дел (конфискация необоснованных активов) не может быть отнесено к специализации.
Для достижения ожидаемого результата необходимо также укрепить институт прокуратуры, хотя бы путем претворения в жизнь положений Закона No 159/2016, совершенствования организационных, функциональных аспектов и сотрудничества с другими субъектами, а также органами уголовного розыска, которым должна быть делегирована «боевая» составляющая, а суды должны нести ответственность, что естественно, за отправление правосудия.
---
Петру Истрати – юрист и член экспертной группы по вопросам правосудия Института европейской политики и реформ (IPRE).
---
Статья подготовлена в рамках проекта «Обеспечение целостности, эффективности и независимости системы правосудия в Молдове – #Justice4Moldova», финансируемого Европейским Союзом и софинансируемого Фондом Сороса в Молдове. Содержание материала принадлежит автору и не обязательно отражает точку зрения Европейского Союза и Фонда Сороса в Молдове.
